- Ну какой же вы старик? Смешно, право, так себя называть.
Ее голос звучал совсем не так, как в ее кабинете. Я был готов его слушать и слушать.
- Я тоже буду с вами откровенна. Сегодня я имела очень неприятный для себя разговор с Федоровым Юрием Алексеевичем. Очень расстроилась, более того - разволновалась до приема капель. Юрий Алексеевич сделал мне официальное предложение - стать его женой. Уже достаточно долго он оказывает мне внимание, и вот сегодня он решил, что я созрела для его любви. Когда я выходила из его кабинета, мне хотелось выкупаться. Я всем телом чувствовала его взгляд: липкий, грязный. Его глаза не просто смотрят - они раздевают, ощупывают, лапают. Мерзко и противно от этих глаз. Ваши глаза раздевают женщину, но мне это приятно. Они ласкают, они любят, и мне становится лестно, что это мое тело. Я приехала домой и никого не желала видеть. Вдруг звонок от Риммы - это мой секретарь. Я спонтанно вас позвала. Не смейтесь надо мной ни в душе, ни воочию. Я подумала: "Он приедет ко мне, и я буду его кормить. Он будет есть с аппетитом и быстро, а я буду сидеть напротив и любоваться им". Глупая девчонка!
- Зоя, - мой голос дрогнул, но я все же справился с волнением, - а ведь мы, кажется, признались друг другу в любви!
- Не надо об этом. Прошу вас. Если я вас не утомила, я продолжу. Мы ведь с вами давно знакомы, Владимир Андреевич.
- Нет. Что вы! Зоя Николаевна! У меня отличная память. Я запоминаю куда менее значительные лица, а вас я не встречал в своей жизни. Вы не просто красивая женщина, ваша красота, ваша женственность - это от Бога. Для меня вы словно сошли с полотен.
- Я не так сказала, вернее будет, что я вас давно знаю и давно... - Она замолчала, опустила глаза. - Несколько месяцев назад, более года, я летела в командировку в Москву. Федоров настоял и щедро все оплатил - так он ухаживает за женщинами. И уже в аэропорту я обратила внимание на молодую особу. Молода и красива, в шикарном белом платье. Но более всего меня поразили ее счастливые глаза. Ее провожала старушка, видимо ее бабушка. И когда она прошла к паспортному контролю, старушка ее вслед перекрестила. Я подумала: "Эта девочка летит к своему счастью", и в самолете все время полета рядом с ней были стюардессы: "Ленка, какая ты счастливая. Я же с тобой в этом рейсе была и ничего не заметила", - щебетала ее подружка-стюардесса. Во Внуково я вышла из автобуса вслед за ней, и когда она вошла в аэропорт, все встречающие как будто расступились перед ней, и только один, с огромным букетом роз, в белом костюме, обнял ее и поцеловал. Это были вы. Вы не заметили меня, да и вообще никого не видели, а весь аэропорт смотрел на вас. Это было как в кино. Только в кино игра, а здесь была жизнь. Вы были счастливы, потом совершенно случайно встреча в театре. Вы были в окружении детей. Особенно мне запомнилась ваша дочь. Она красивая девочка и похожа на папу. Это было зимой, на елку, а летом я специально поехала на выставку "Круглый квадрат". Прочла афишу, а там ваша фамилия - генеральный спонсор, и, наконец, банкет. Я на минуту отлучилась, как вы вошли и к вам приставили эту девицу. Читала свой доклад и исказа вас в зале. Я так распсиховалась тогда, не найдя вас, что сразу и уехала.
- Я сидел на балконе и любовался тобой. Мы были рядом и были так далеко друг от друга. Извини, я пойду покурю.
- Кури здесь. Я дам пепельницу.
- Нет, я все же пойду на воздух.
"Женщина, о которой я думаю с первой встречи, любит меня. Как же я, дурак, этого не почувствовал?" Закончилась одна сигарета, и я закурил другую: "Вот она, совсем рядом, в трех шагах, любимая и желанная, а я робею, словно мальчишка. Я хочу ее любви, а сам боюсь ее коснуться".
Я услышал шаги за спиной и хотел повернуться, но она обхватила меня руками и положила голову мне на спину.
- Я не могу забрать тебя у той девочки. Не хочу причинять боль другой женщине, а к своей я уже привыкла.
Я взял ее руку и поцеловал.
- Между нами никого нет.
Мы вернулись на веранду. Лед между нами треснул, но я боялся на него ступить, чтобы не провалиться.
- Давай все же я тебя покормлю. Правда, я не знаю, что у нас на обед. Мама готовит, а я стряпаю только по выходным.
И она начала накрывать на стол.
- Коль так скоро я стала твоей женой, то как жена я поведаю тебе о своих проблемах. Можно?
- Я весь внимание, милая.
- После нашего разговора с Федоровым я не считаю для себя возможным более работать в компании "Геракл". Я так ему и заявила сегодня, но он хорошо знает мое положение и дал мне великодушно неделю на размышление и не освободил от работы. "Подумай, Зоя, посоветуйся с родителями, с дочкой", - сказал он и тут же приказ сочинил о предоставлении мне отпуска по семейным обстоятельствам.