Валерий Горшков
Фраера
Книга первая
На мушке у профессора
Пролог
Битюг, серьезных габаритов мужик, с ухмылкой смотрел, как Жетон обустраивается на находящейся метрах в пятидесяти мусорной куче. Их босс, Профессор, постоянно долдонил, что при каждой, самой ерундовой, операции следует подстраховываться замаскированным снайпером. «Надо исключить всякую возможность прокола, – повторял он назойливо, добавляя излюбленное: – В натуре».
Битюг же считал это пустой затеей, понтом для малолетних. Особенно в нынешнем деле, когда никакого атаса и быть не может.
Но против Профессора не попрешь, поэтому Жетон и копошится в куче всякого дерьма. Позицию выбирает. Снайпер, мать его!..
Он повернулся к Кислому, высокому жилистому парню с физией лошадиного образца:
– Ну давай посмотрим, как там наша старушка. Они подошли к «шестерке» с укрытым брезентом прицепом.
Битюг кивнул:
– Открывай.
Кислый стал освобождать туго стянутый веревками брезент.
Под брезентом лежала женщина весьма преклонных лет. Связанная, с залепленным скотчем ртом.
– Ну-ка, братан, расшевели старуху.
Кислый отлепил скотч, похлопал женщину по щекам.
Та никак не отреагировала.
Боевик внимательно всмотрелся в ее открытые глаза.
– Слышь, Битюг, чего-то она не того…
Тот мгновенно подскочил, схватил пленницу за руку, прощупал пульс.
– Сдохла, сучка! – вскричал он почти с ужасом. – Что же мы теперь боссу скажем?!
Кислый довольно равнодушно пожал плечами – бугор в их группе Битюг, ему и отвечать.
В этот момент на грунтовке показался джип «чероки», авто Профессора.
Через четверть минуты из машины вылез немолодой мужчина, чем-то похожий на киношного супермена. Шрам на горле и сбитый набок горбатый нос придавали ему живописный и хищный облик. Авторитет приехал один, без охраны – он не хотел лишних глаз в этом деле.
– Ну, сказала, что требовалось? – спросил Профессор, едва ступив на глинистую почву.
Старушку взяли в ее коммуналке и привезли сюда, на огромный пустырь, расположенный не слишком далеко от черты города.
Здесь, на хорошо просматриваемом пространстве, со многими вариантами отхода, скрывшись меж гигантских куч строительного мусора, питерская братва нередко устраивала свои стрелки и разборки.
«Шестерка» стояла возле заброшенного котлована. В него криминалы иногда сбрасывали отработанный материал – человеческие трупы, засвеченные стволы и тому подобные вещи. Все это исчезало в глубокой зловонной жиже, покрывавшей дно невесть для чего вырытой строителями ямы.
– Сдохла бабка, – уныло отвечал Битюг.
– Ну это понятно – чего еще от вас, душегубов, ожидать! – с непривычной для себя нервозностью прокомментировал авторитет. – Но что она сказала? – продолжал он допытываться.
– Да мы к ней не прикасались даже. Привезли, а она уже того, холодная…
– Холодная?! – вскипел босс. Шрам на его шее побагровел. – Да от ее дома езды десять минут! Когда же она успела копыта отбросить, да еще и остыть?!
– Ну, не совсем холодная… А вообще-то у нас тачка по дороге встала… Подшипник, блин… Таксера брал… В гараж за другим ездил… Целых два часа прокантовались… Скажи, Кислый!
Тот робко кивнул.
Это было действительно так. Но Профессор внушал браткам такой ужас, что оправдывались они как-то неуверенно и потому неубедительно.
В душе преступного босса стало созревать нехорошее подозрение.
– Где Жетон? – обратился он к Битюгу. Бык жестом показал в сторону мусорной кучи.
– Зови.
Битюг заливисто свистнул.
Снайпер высунулся из своего укрытия, и старший группы призывно махнул ему рукой.
– Правда, что тачка по дороге забарахлила? – с нажимом спросил Профессор.
Жетон – по виду дохлый малый, о таких говорят: соплей перешибешь – всю дорогу до пустыря, включая вынужденную остановку, дрыхал, поскольку ночью почти не спал. Все больше кирял да трахался. Он ничего, естественно, про поломку не знал, но вопрос был задан в такой форме, что боевик сразу просек ситуацию.
Жетон решил осторожно подтвердить показания братанов:
– Да вроде как.
– Что значит «вроде»? – продолжал надавливать босс.
– Да кемарил я на трассе, – дал снайпер исчерпывающий, как ему казалось, ответ.
Профессор тяжело вздохнул, но ничего не сказал. Он подошел к пленнице, положил ей руку на лоб. Потом развернулся и направился к своему джипу. Обернувшись, кивнул в сторону покойницы:
– В котлован.
Боевики дружно бросились выполнять команду.
Они оперативно скинули старушку в яму и тут же один за другим посыпались на землю.
Профессор подошел к телам убитых и по очереди отправил их вслед за старухой.
Немного подумав, кинул туда же и свой слегка нагревшийся от выстрелов «Макаров».
Авторитет совсем не был уверен, что боевики водили его за нос. Но вариант такой имелся. Эти быки могли выбить из бабки Алины нужную информацию и вступить между собой в сговор, втихую придушив старушку.
И тогда…
Нет, так рисковать он не мог.
А боевиков у него хватает. Тремя больше, тремя меньше – без разницы.
Да, еще раз утвердился в своем решении Профессор, правильно он поступил. Надо исключить всякую возможность прокола. В натуре.
Часть первая
Золото и рыжье
Глава первая
Аврал
Когда раздался пронзительный звук сирены, я как раз закончил тренировку в спортзале и собирался принять душ. Но моим мечтам постоять под горячими и острыми, как иглы, струями суждено было умереть, едва появившись на свет.
Я громко выругался, закинул на плечо спортивную сумку и быстрым шагом пошел в помещение дежурного – узнать о причине аврала.
Я служил уже два с половиной года в Невской спасательной группе и все время занимался одним и тем же – надевал водолазный костюм и нырял под воду.
Все мы, кто после призыва в ВМФ и окончания полугодовой учебки попали в поисково-спасательную службу, думали только об одном – как бы поскорей снять осточертевший гюйс и натянуть гражданку. А потом, помахав на прощание ручкой остающимся дослуживать установленный государством срок друзьям-матросам, бодрым шагом выйти за красные железные ворота и с головой окунуться в такую манящую и пока недоступную обычную человеческую жизнь.
Впрочем, время от времени большинство из нас сматывалось в самоволку, пытаясь за несколько часов хлебнуть впрок иллюзорной свободы в городе дождей, чиновников и одиноких женщин – Санкт-Петербурге.
Ровно через две минуты после воя сирены – короткого, но вполне достаточного, чтобы разбудить даже мертвецки пьяного Карела, час назад на полусогнутых вернувшегося из «внепланового увольнения», я уже стоял возле похожего на будку стрелочника помещения дежурного.
– Надеюсь, не жмурик?
Я достал из кармана сигарету и чиркнул спичкой по давно немытому стеклу открытой настежь входной двери.
Со всех сторон, словно тараканы, к будке начали подползать матросы и «менты», как мы между собой называли флотских офицеров части.
– Нет, – помотал головой дежурящий сегодня Женька. – Но не думаю, что наш случай приятней. По мне пусть лучше жмурик, чем «Волго-Балт».
– Черт!..
Естественно, что возиться с утопленниками никому не нравилось. Но все же поиск упавшего самостоятельно с набережной или заброшенного в воду криминалами человека был менее нудным занятием, чем экстренная помощь вляпавшемуся в какую-нибудь очередную неприятность сухогрузу.
С кораблями, вынужденными даже на рейде постоянно отрабатывать винтами, дабы противостоять стремительным водам Невы, могло случиться все, что угодно. Они ударялись об опоры мостов во время ночного прохода по реке, получая подчас серьезные повреждения. Их разворачивало поперек и бросало на мель, после чего все идущие следом суда были вынуждены дожидаться, пока спасательные корабли не исправят допущенную олухом-лоцманом ошибку и не очистят фарватер.