— Её не существует. Она выдумка, фантазия, которую не стоит воспринимать всерьез, — Влад натянуто улыбается. В ответ теперь уже Юля хмурится и отсаживается назад, вырывая колено из тёплых объятий. Владу остаётся только сжать опустевшие ладони, одновременно ощущая мерзко растущий в груди мрак, заполняющий всё своей пустотой. — Прости, что соврал. Да, я действительно однолюб, но у меня нет и никогда не было девушки. Клянусь тебе, — он осторожно тянется за любимым коленом, но Юля дёргает ногой в сторону, красноречиво намекая на нежелание физического контакта в данный момент.
— Ты опять врёшь, — едва слышно заявляет она, ведь скажи чуть громче, и слёзы сами потекут ручьём. — Скажи уже правду, потому что я не хочу быть третьей. Или выпусти меня, и я больше никогда не появлюсь в твоей жизни!
«Никуда я тебя не отпущу», — про себя отвечает ей Влад и хмыкает. Юля воспринимает это как насмешку над собой, что становится для неё последней каплей.
— Не хочешь говорить, не надо! — Вскочив с дивана, она подхватывает свои вещи и направляется в коридор. Вот и всё, конец её первой и ожидаемо безответной любви. Всё как и предполагала Маша в своих теориях. А во всём виноват это треклятый компас, будь он проклят! Ну почему её потянуло именно к этому парню, а не нормальному? Быть может, в следующий раз повезёт?
— Хорошо, я познакомлю вас, — опустив голову, громко говорит Влад, когда Юля оказывается в коридоре. Пройдя ещё несколько шагов и шморгнув носом, она впопыхах промокает слёзы рукавом кофты и только потом оборачивается. Молчит и не двигается, требовательно смотря на его сгорбленную на корточках фигуру. Сейчас от Влада почти буквально веет борьбой с внутренним нежеланием раскрывать правду, что ещё сильнее запутывает давно сбившиеся в беспорядочный клубок мысли и чувства Юли. — Всё совсем не так, как ты себе сейчас накручиваешь. И я правда не хочу ничего рассказывать, потому что мои слова изменят твоё представление…
— О чём? — спрашивает Юля, так и не услышав продолжение.
— О себе самой, — посмотрев прямо ей в глаза, заявляет Влад.
Он медленно встаёт и тяжёлой походкой направляется прямо к ней. Она не сопротивляется, когда его руки оказываются у неё на плечах и подталкивают её в сторону прихожей. Ей страшно, непонятно, но меньше всего хочется сдерживать брошенные на эмоциях слова, поэтому в итоге она оказывается перед большим настенным зеркалом. При этом Влад стоит позади неё и через отражение вглядывается в ярко-зелёные глаза. Не понимая происходящего, Юля смотрит то на себя, то на него, но всё равно ничего не понимает.
— Рост Айи метр пятьдесят девять. У неё глаза цвета молодой травы и молочного цвета родимое пятно с рваными краями. Вот здесь, — Влад кончиком пальца проводит по кофте чуть выше левой груди Юли.
— Откуда ты…
— На её теле сорок две родинки, но мне больше всего нравятся вот эти четыре. — Уже другой рукой он касается правой части живота Юли. — У неё аллергия на виноград, а клубнику почему-то считает невкусной. Зато очень любит есть черешню прямо с дерева. Любимый цветок Айи — ромашка, потому что напоминает ей солнце. Ей тяжело уснуть в незнакомом месте — может проворочаться всю ночь и ни в одном глазу… и никогда не спит на спине. Сова, но из-за образа жизни вынуждена притворяться жаворонком. Потягиваясь по утрам, Айа каждый раз похрустывает пальцами на ногах и дважды зевает. А ещё она очень заботлива, любит лечить людей и делает просто бесподобный массаж, по которому я и узнал её в тебе спустя сто три года и две прожитые без тебя жизни…
Отпуская всё это время сдерживающие его тормоза, Влад обнимает Юлю со спины и прижимается к ней всем телом, а положив голову на плечо соприкасается с её щекой. Он вдыхает её запах — нежный, чуточку терпкий, смешанный со множеством сторонних запахов: мыла, шампуня, духов. За ними даже не узнать ту самую Айю, но он уверен — в его объятиях именно его любимая.
— Ты даже представить не можешь, как я по тебе скучал все эти годы, — шепчет с закрытыми глазами. — Ты хотела правду — вот твоя правда. Я просто всеми силами хотел уберечь тебя от неё. Но как и в прошлый раз, ты…
— Что ты несёшь?! — хрипло восклицает Юля и силой вырывается из его объятий, отступая подальше. — Откуда ты все это знаешь? Ты следишь за мной? Как давно?!
— Двести веков, — расстроенно отвечает Влад. — Примерно, — добавляет чуть задумчиво. Конечно же она ему не поверила, как и каждый раз до этого. И какие бы слова он ни подбирал, всё окажется слишком «безумными» в её понимании. И всё-таки, возможность разговаривать с ней без утайки имеет и свои плюсы — не нужно опять выдумывать правдоподобную ложь. — И прошу, не кричи, береги горло.
— Без твоих советов разберусь! Ах да, ты же знаешь меня лучше меня самой, как я могла такое забыть? — язвительно спрашивает Юля. — Ты чокнутый! Да как меня вообще угораздило влюбиться в тебя?!
— Ты мне не веришь, да? — Меж тем Влад улыбается, ведь она призналась, что любит его.
— Да кто в здравом уме тебе поверит? — восклицает Юля, спешно закутываясь в шарф и в очередной раз проклиная себя. — Выпусти меня.
— Ладно. И куда ты пойдешь? — Влад тянет руку к верхней полочке, где оставил ключи.
— Домой! За оставленными там мозгами.
— Ты и до калитки не дойдешь, — замечает Влад, открывая дверь нараспашку.
— Не сомневайся, дойду. Прощай, — фырчит Юля, на ходу застёгивая дублёнку и с опаской проскакивая мимо него. Она боялась и одновременно надеялась, что Влад схватит её в последний момент и пленит в своих объятиях, но тот остаётся безразличен к её стремлению уйти и просто прислоняется плечом к двери. Не слишком уверенно шагая по очищенной от снега дорожке, Юля резко останавливается на полпути к калитке, когда компас вдруг указывается строго назад. Она вымученно вздыхает и роняет напряжённые плечи. Каким-то образом Влад оказался прав — ей не удаётся дойти до калитки, и сделать хотя бы один шаг прочь от него невероятно трудно. Компас обратно превращается в чувство покоя, и Юля уже знает почему — Влад не спеша идёт за ней.
— Дистанция всегда равна примерно семи метрам, — не подходя слишком близко, осторожно говорит он, а Юля сдерживается от того, чтобы не дёрнуться от удивления — ему что, известно про компас? — Вне этого круга тебя всегда будет преследовать чувство пустоты в груди. Но, если мы останемся вместе, вскоре оно практически исчезнет. Ты можешь уйти сейчас. Если… — Влад вздыхает от нежелания говорить то, что должен. Он не хочет существовать с мыслью практически рабского состояния любимой, которую насильно заставляют жить с ним, а потому в каждой подобной ситуации даёт ей выбор. — Если ты действительно не хочешь меня больше видеть, уже вечером я навсегда покину город. И больше ты меня не увидишь. Потому что я люблю тебя и не хочу делать заложницей твоего притяжения ко мне. Никогда не хотел. Выбор только за тобой, Юля: калитка или дверь. Решай.
Влад разворачивается и понуро, как после сна о заснеженной поляне, возвращается назад. Его бьёт дрожь. Не от очередного выхода на мороз в одной футболке, а от отвращения к себе. Всё могло быть идеально, если бы он не напился тогда, но Кеша убедил его «по одной». Будь Влад твёрже, отказал бы ему, но тем вечером у него в голове была только встреча с загадочным парнишкой в парке, который, как тогда казалось, нагло развёл его. Если бы он только знал, если бы знал…
Поднимаясь по ступенькам, Влад слышит за собой приближающийся звук каблучков по плитке. Оборачивается только у самой двери и терпеливо ждёт, пока Юля не подойдёт к нему.
— Ты расскажешь правду? — с тревогой в голосе спрашивает Юля, на что Влад уверенно кивает. Тогда она кивает сама себе и второй раз переступает порог, возвращаясь в дом, а затем опять раздеваясь. С трудом, всё также задумчиво, но в её редких взглядах на себя Влад видит хорошо знакомую жажду выяснить всё о прошлых жизнях. Будет много вопросов, а каждый ответ подвергнется массе скепсиса и недоверия, пока не окажется просто признан за данность. С той или иной разницей подобная ситуация происходит каждый раз после очередного разоблачения.