А пока её нет, ему стоит заняться насущными делами. Ведь ничего другого без неё и не сделаешь. Впереди очередная сессия и праздники, на которые родители обещали вернуться домой, а потому, по традиции, новогодний стол на Владе. Потянувшись и легко достав до потолка, он отправляется в ванную.
***
Покончив с последними в году экзаменами, Влад направляется к выходу из здания, по пути не задерживая ни на ком взгляда, невольно притягивая к себе взгляды окружающих. В стенах универа он известная личность, если не сказать противоречивая — будучи студентом, не посещает занятия и работает репетитором, часто ведя уроки даже для своих одногруппников и демонстрируя знания на порядок выше, чем у преподавателей. Пока он отсутствовал, оставленная под открытым небом новенькая ауди вся покрылась снежком, сменив цвет с чёрного на белый. Сев в подаренную родителями машину, Влад раздумывает о следующей цели сегодняшнего путешествия — по магазинам и домой или же съездить на окраину города к старинному и очень особенному для него парку. Выбор падает на второй вариант.
На деле добраться до парка оказывается не так просто, как изначально казалось Владу, — несмотря на разыгравшуюся погоду, из-за преддверия Нового года поток транспорта возрос, создав коллапс на дорогах и для водителей, и для коммунальщиков. В итоге ко второй половине дня всё ещё сыплющий с неба снег практически парализовал весь город множеством мелких аварий и пробками, в одной из которых намертво встрял и Влад. Из-за сложившейся ситуации и откровенного безделья Влад невольно погружается себя, образно всматриваясь во тьму вокруг души. После сегодняшнего сна она стала ещё больше.
Спустя долгие три часа пробок, за которые он планировал давно вернуться домой, Влад только-только добирается до городского парка. С давних пор слабо ощущая холод как таковой, кидает куртку на заднее сидение и остаётся в одной футболке с длинным рукавом. Проникающая под одежду прохлада, назойливо покалывающий оголённую кожу снежок и некая отстранённость парка от остальной жизни города практически в живую погружают его в тот самый день. Именно в таком мире Влад впервые родился — холодном, первобытном и жестоком. Правда сейчас тут нет верной спутницы и голодных хищников, готовых тут же тебя сожрать. Здесь он чувствует себя на своём месте. Пока вне поля его зрения, но в парке находится одно особенное место — поляна, на которой они с Айей однажды умерли. Со стороны поляна ничем не примечательна: небольшой пятачок диаметром примерно в семь метров, окружённый деревьями и покрытый нетронутым снегом. Правда уже не таким белым, как тогда, за что спасибо нынешней экологии. Любой пройдёт мимо неё или отдохнёт на ней в тени густых крон и даже не догадается о глубокой истории места. Для Влада оно особенно, ведь там ему удаётся на время успокоить тревожные чувства после того сна.
Больше никуда не торопясь, он прогуливается по дорожке и оставляет на нетронутом снежном покрове глубокие следы кроссовок, любуясь невероятной красотой. Неким совершенно мистическим образом этот клочок природы всегда остаётся нерушимым ещё с тех времён, когда на месте города находилась небольшая деревушка. Поселение росло, развивалось, бесчисленное количество раз разрушалось и возводилось заново, перестраивалось, и каждый раз парк словно никто не замечал. Зимой тут мало отдыхающих и зачастую безлюдно, а вот весной и летом часто встречаются мамаши с детьми и любители утренних пробежек. Сейчас же идеальная для уединения ситуация, хоть Влад и ненавидит нынешнюю погоду. Поскрипывая снегом, он проходит в центр поляны и медленно опускается на колени, а потом закрывает глаза. Глубокий вдох морозного воздуха и такой же медленный выдох облачка пара погружают его в состояние расслабляющего транса.
Айа даже не подозревает сейчас, как сильно он по ней скучает, как сильно он в ней нуждается. Сколько бы они не перерождались и не переживали невероятных моментов, в итоге она ничего не помнит ни про него, ни про свои прошлые воплощения и начинает каждую жизнь с чистого листа. А в периоды длительной разлуки он страдает без неё, всё чаще в последнее время подумывая повторить первое и единственное самоубийство в своей жизни, чем «перезапустит» обе их жизни. Вдруг поможет? Однако столь же вероятен вариант, в котором его поступок разорвёт их мистическую связь, и они больше никогда не переродятся. Именно страх последние две жизни сковывает его, и он бессильно сжимает в кулаках ни в чём не повинный снег, а тот ручейками вытекает сквозь пальцы.
— Где же ты, Айа? — шепчет Влад в кружащую вокруг него тишину.
— О, так ты умеешь говорить? Вот это поворот!
Влад распахивает глаза, вертит головой и видит вокруг лишь царство снега. Но ведь он точно слышал мальчишеский голос, ему не могло почудиться.
— Я здесь, вообще-то.
Влад возвращается в исходную позу и смотрит перед собой. Не сразу, но всё-таки разглядывает в однотонности окружения очертания человеческой фигуры в абсолютно белых одеждах, а внутри капюшона из густого белого меха бледное подростковое лицо с черными точечками глаз. Каким-то образом парень умудрился бесшумно подойти к нему по хрустящему снегу и прислониться к стволу дерева, слившись с окружением.
— Ты что тут делаешь? Да ещё и один, — подчёркивает Влад.
— Сказал полуголый здоровяк, сидя пятой точкой в снегу, — сразу парирует мальчишка. — Это какой-то экзотический способ медитации на лютом морозе? — он слегка кривится и отстраняется, всем своим видом показывая неприязнь к подобным процедурам. — И кто такой Айа? Или такая.
— И какая тебе разница, а? — напор незнакомца Владу не нравится так же сильно, как и претензия к личному времяпровождению, поэтому он отвечает грубо и язвительно. Прохладно, тут не поспоришь. Малец отстраняется от дерева и присаживается на корточки. Не проронив ни слова, несколько секунд смотрит прямо в глаза Влада, словно через них заглядывает в самую душу.
— Давай так, — забавно сведя брови вместе, уже не таким детским тоном заявляет подросток. — Ты рассказываешь, почему здесь и сейчас сидишь раздетый в снегу, а я всё-всё-всё рассказываю о себе в ответ. Идёт? — он протягивает навстречу ладонь в белой перчатке и почти сразу отдёргивает её обратно. — Но только честно! Насколько дикой бы ни была предыстория твоей морозной медитации.
Не спеша соглашаться, Влад мизинцем чешет бровь в ответ на выходку столь напористого подростка. С какой стороны ни посмотри, всё выглядит крайне странно, хотя со стороны мальца положение самого Влада может быть ещё более загадочнее. Прислушиваясь к собственным ощущениям, он невольно задумывается над его предложением. Если не считать Айю и длинный язык по пьяни в прошлом воплощении, в последний раз он раскрывался перед посторонним лет так четыреста назад, если не больше. Тогда Влад уже больше сорока лет одной жизни не видел любимую и сам отправился на её поиски — вдруг кто в соседних деревнях слышал о нездешней женщине, ищущей кого-то. По пути к очередному городу Владу попался древний старец, вместе с которым спрятался от непогоды в старом охотничьем домике. Решив скоротать время, дедок поделился историями своей молодости. Не желая проявлять неуважение, Влад рассказал свою. Как есть, без единой утайки. Сидя на лавочке и держась за клюку, старик молча выслушал его правду и, кажется, искренне поверил в неё, ведь на следующий день после метели пожелал им с Айей скорой встречи и ещё одной замечательной жизни вместе. Каждый из них пошёл своей дорогой, а по прибытию в первое же поселение Влад практически нос к носу столкнулся с любимой. Тогда он не придал той встрече значения, а сейчас она практически в точности повторяется. Да и в конце концов, он ничего потеряет, если случайный пацан послушает рассказ о вечной любви. Быть может, когда накрывший город снегопад стихнет, ему всё-таки посчастливится вновь столкнуться с Айей.
— Ха… ладно, — не пожимая руку, Влад встаёт на ноги и отряхивает колени от налипшего снега, а плечи от нападавшего с неба. Может быть магия четырехсотлетней давности и не сработает вновь, хотя собрать мысли в кучу ради стороннего человека ещё никогда никому не вредило. Надо было ему сразу так поступить, а не выдумывать небылицы в кабинетах психологов. — Предупреждаю — история может быть очень длинной и странной.