Набравшись смелости и игнорируя робость, распалённая поцелуями Юля взволнованно тянется к подолу кофты в намерении избавиться о неё, однако её планы нарушает новый поцелуй. Страстный, и в то же время нежный. Влад не спешит, позволяя Юле проявлять инициативу. Обхватив его шею, она медленно откидывается на кровать вместе с ним. Приняв это за сигнал к действию, Влад сжимает пальцами ее талию, поглаживает по бокам, каждый раз намеренно то задевая краешек груди, то проходя по бедру. Опять зарываясь руками в его волосы, Юля смеётся от лёгкой щекотки и проказничает, то неожиданно покусывая ставшие такими вкусными губы, то уворачиваясь и подставляя шею, на которой Влад тут же оставляет обжигающие дорожки из поцелуев, перемещается ниже и утыкается носом в ложбинку под ключицей. Ему безумно нравится её инициатива и своеобразная игра, ведь в прошлых жизнях их поцелуи были по-тогдашнему целомудренными и больше напоминали страстные чмоки, чем происходящее прямо сейчас. Действия Юли всё ещё неумелы, её язычок до сих пор бездействует, но Влад буквально чувствует — в его руках из искры робкого поцелуя разгорается ненасытное пламя желания, чего ещё ни разу не было на его памяти. А потому ему очень интересно, насколько далеко зайдет двадцатипятилетняя Айа в век сексуального раскрепощения и свободного доступа к терабайтам самого разнообразного порно.
— Смелее, — горячее дыхание обжигает ухо Юли, одновременно ладонь проникает ей под кофту и поглаживает живот, вызывая незнакомую до этого волну неконтролируемых мурашек. Не задерживаясь на одном месте, Влад тянется вверх и накрывает грудь поверх лифчика. Слегка сжав пальцы, заставляет Юлю прогнуться в спине от столь сильного и ранее неиспытанного чувства. Не убирая руку, он покрывает поцелуями вожделенную ложбинку под ключицей, отчего она непроизвольно оглашает комнату стоном, который в тишине ей кажется невероятно оглушительным и пошлым. Густо покраснев, она стыдливо прячет взгляд, ведь не позволяла себе подобной выходки даже в пустой квартире наедине с собой. Довольный эффектом, Влад стягивает со смущенной и не сопротивляющейся девушки кофту и отбрасывает в сторону. Юля тут же руками прячет скромный лифчик и смущённо отворачивается, деловито рассматривая нечитаемые в полумраке корешки книг на полке. Недовольный таким положением дел, Влад снова прикасается губами к шее с желанием отвлечь от ненужных мыслей и отнимает сомкнутые на груди руки, прижимая их к кровати.
— Не надо, — пищит Юля под обжигающим взглядом на своей груди. Но ничего не происходит, и ей вдруг становится страшно, ведь ещё минуту назад ей клялись ничего не делать против её воли. Она чувствует себя маленькой, глупой птичкой, что наивно повелась на красивые речи и оказалась в ловушке без шансов освободиться. Нет сил даже рыпаться - из этого плена не получится сбежать. Спустя несколько секунд томительного бездействия Влад кладёт голову чуть выше очерченных тёмной тканью холмиков, и только потом освобождает тонкие запястья.
— Как же я скучал по этому звуку, — с наслаждением шепчет, ощущая в груди Юли трепетный стук и проводя пальцем по рваному родимому пятну — напоминанию о встрече с тигром. Замерев и прислушиваясь к ритмичным толчкам чужого сердца, Юля ничего не отвечает. Ей кажется, словно их сердца бьются в унисон, прямо как две половинки, спустя несколько жизней наконец ставшие единым целым. Она поглаживает его по волосам, желая без слов поделиться с ним своими собственными ощущениями. Улыбаясь от её действий, Влад кончиками пальцев пробирается под лифчик. Нащупав маленький напряженный сосок, пропускает его сквозь пальцы и накрывает грудь ладонью, чувствуя учащающееся сердцебиение. — Тебе приятно? — Он знает ответ на вопрос, но желает услышать его.
Однако Юля просто кивает, боясь открыть рот и опять до неприличия громко застонать. Для неё всё слишком стремительно, она даже не ожидала, что отдаваться во власть одних только рук и губ будет настолько приятно. Каждое его действие ни в какое сравнение не идёт с её фантазиями и собственными ласками. И дело вовсе не в его силе, не в самом факте чужих ласк - удовольствие каждый раз зарождается само по себе, стоит лишь ему прикоснуться к ней, и не важно, как именно. Через прикосновения ощущая исходящую от него энергию, его желание и чувства, она представляет себя самым ценным для Влада сокровищем, его богиней, и такие мысли возбуждают её не меньше того, что творят его руки и губы. Приспустив лифчик, Влад целует обнажённый холмик и наблюдает, как кожа покрывается мурашками, а сосок сжимается ещё сильнее. Покрывая влажными поцелуями каждый сантиметр груди, он нашёптывает комплименты и умышленно игнорирует твёрденькую вершинку. В ответ на его голос и нескромные действия Юля немного прогибается в спине и обнимает его за шею в попытке прижаться к его губам сильнее, шумно вздыхая от усилившегося возбуждения. В благодарность за такую податливость Влад проводит кончиком языка по соску, будто пробуя его на вкус, и Юля сильнее сжимает его шею, прижимаясь к нему грудью. Нарочно игнорируя её желание, Влад спускается ниже и прикасается губами к животу, одновременно накрывая горячей ладонью второй, оставшийся без внимания холмик груди.
— Я же говорил, что у тебя тут четыре родинки. — Своим смешком он обжигает нежную кожу, заставляя Юлю вздрогнуть всем телом и снова покрыться мурашками - она уже и забыла об этих родинках! Её руки перебираются выше, зарываются в его растрёпанные ею же волосы и невинно теребят пряди, пока Влад на несколько секунд задумывается, нужно ли повторить пройденное или пора продолжать дальше, но, ощущая под собой дрожащее совсем не от холода тело, пользуется моментом и всё-таки опускает руку прямо между ног Юли, а та моментально зажимает её бёдрами в тиски, шумно выдыхая.
— Доверься мне, — шепчет Влад в желании сломать её робость и даже сквозь плотную ткань замечает исходящий от тела жар.
Скромная Айа давно осталась в прошлом, а новая версия любимой с каждой минутой нравится ему всё больше и больше. Её просто надо подтолкнуть вперёд. Довольно быстро Влад чувствует ослабление хватки вокруг кисти, отчего победно улыбается — очередная маленькая преграда пала. Юля стесняется, боится, смущается и одновременно перебарывает всё это, мечтая получить как можно больше новых ласк. Влад понимает — скорее всего сам он торопится в желании дать ей слишком много, но он так соскучился по ней за все годы разлуки, что сейчас жаждет выплеснуть всю накопившуюся любовь, подарить ей невероятное удовольствие. Ему просто хочется оставить этот их первый раз в памяти Юли как нечто совершенно невероятное, а не примитивное всунул-высунул. С лёгким сопротивлением чуть раздвинув Юлины колени в стороны, он освобождает руку из плена и, не отнимая от ткани, ведет ею к пуговке джинс. Избавившись от замков, осторожно проникает под брюки, оставляя между своими пальцами и горячей, гладкой кожей лишь тонкий барьер из нижнего белья. Исподлобья поглядывая на Юлю, видит, как она плотно зажмурила глаза и, покусывая губы, полностью отдаётся ощущениям. Пальцы Влада ласкают её совершенно не так, как делает это она: он нежен, одновременно уверен и не напорист. Юле кажется, что он играется с ней, дразнит её, не даря всего возможного наслаждения, чем только ещё сильнее распаляет.
— Ты такая горячая там, — шепчет Влад, тычась носом в ложбинку между грудями. — И влажная. Я даже сквозь трусики чувствую. Так бы и облизал тебя, — для большего эффекта он проводит кончиком языка по коже, от чего Юля довольно мычит и прогибается навстречу удовольствию. — Но не сегодня, маленькая проказница, — добавляет с озорной усмешкой. От его заявления Юля нервно хихикает, а сам Влад с трудом сдерживается от дрожи во всём теле из-за несвойственной ему пошлости, на которую он идёт ради любимой. — Я могу снять джинсы? Обещаю не смотреть.