– Ты мне не доверяешь, – отозвался Калеб.
– А должна?
Он не ответил. Долгое молчание было хуже любых слов.
– Если ты мне не доверяешь, то не доверяешь. Никакие мои оправдания этого не изменят, – наконец произнес Калеб снисходительным тоном. Подобная манера общения, видно, была вызвана определенной степенью зрелости, которой я сама еще не достигла.
Его тон меня взбесил.
– Выходит, я тебе не доверяю. – Я со злостью скрестила руки на груди.
Калеб резко захлопнул дверцу шкафчика и набрал цифры на замке.
– В таком случае вопрос исчерпан.
У меня возникло ощущение, будто нас подхватило торнадо и разбросало по разные стороны границы. Вот только вопрос не был исчерпан. Калеб нашел меня после тренировки в тот день и вынудил поставить точку в наших отношениях. Привел нас к тому, чего не изменить.
– Просто скажи это, – развел он руками.
Ты не любишь меня.
Я не люблю тебя.
Все кончено.
Я не произнесла этих чуждых для меня слов, вместо этого покачав головой. Целый год вместе. Мы слишком сблизились за это время, слишком сроднились.
Мы стояли на травянистом холме после тренировки. Калеб был в джинсах. Он ждал меня. Наблюдал за забегом. Я вспотела, ужасно хотела пить, у меня горели мышцы на ногах, и я ощущала парящее чувство, всегда охватывавшее меня после долгого забега и переизбытка попавшего в кровь кислорода. У меня начали дрожать руки.
Калеб глянул через плечо. Даже в такой сложный для нас момент он не в состоянии был уделить все свое внимание мне. Словно его сознание раздвоилось и он существовал в двух разных местах. И уже тогда находился не рядом со мной, а где-то еще, опережая меня на десять минут, на день, на неделю. А разговор со мной просто входил в его список текущих дел, которые требовалось выполнить и зачеркнуть.
– Уходи, – ответила я.
Калеб прищурился, его лицо ожесточилось.
– И это все? Это все, что ты можешь сказать?
Неужели он не понимал? Я не желала больше отдавать ему ни толики себя. Я отдала ему все, и пришла пора отплатить ему его же монетой. Напустить таинственности. Не самой страдать, а заставить страдать его.
– Да, Калеб. Это все.
Он пораженно уставился на меня, будто неожиданно осознав, что совершенно не знает стоящего перед ним человека.
– Ничего себе. Ну что я могу сказать. Я рад, что мы сделали это, Джесса.
«Я рад, что мы сделали это, Джесса». Его слова звенели у меня в ушах. «Это». Поговорили? Расстались? Встречались весь год? Развернувшись, я стала спускаться с холма к кулеру с водой, где собравшиеся ребята растягивались после забега. И таращились на меня и Калеба.
– Надеюсь, ты будешь счастлива, – крикнул Калеб мне в спину.
Я не обернулась, но поняла, что он пошел прочь, поскольку внимание ребят переключилось с него на меня.
Я чувствовала на себе их взгляды, зная: мне нужно что-то сказать. Слухи все равно расползутся по школе вне зависимости от того, скажу я это или нет.
– Меня кто-нибудь подкинет до дома? – спросила я.
Хейли шагнула ко мне. Макс не сводил взгляда с пустого места, где недавно стоял Калеб.
– Вот придурок, – обронила Хейли.
Я бы сказала ей то же самое, случись с ней похожая ситуация. Подруга положила ладонь на мое плечо и ободряюще сжала его.
– Черт, похоже, и меня теперь некому подкинуть до дома, – добавила она и тихо хихикнула.
Я тоже прыснула. Мы обе неуместно и несколько истерично смеялись, и я прятала за своим смехом боль в душе и слезы. Я знала, что Макс переоденется и подождет нас. Мне даже не надо было просить его подвезти нас, а ему предлагать это сделать, я просто знала: он именно так и поступит, несмотря на мужскую солидарность. Я прекрасно помнила, как он протолкался ко мне сквозь толпу и как сказал Калебу позже: «Ты бросил ее там».
Сначала мы подвезли Хейли. Почти у самого моего дома Макс спросил:
– Хочешь об этом поговорить?
Я смотрела в окно, прижав голову к стеклу. На меня навалилась реальность происходящего, мысли занимали предстоящие перемены. Оказавшись в комнате одна, я не достану мобильный, чтобы написать Калебу сообщение. Он не заедет за мной завтра утром. Придется просить у родителей разрешения пользоваться машиной Джулиана для поездок в школу. Они обязательно спросят, что случилось. Придется им все рассказать. Мне еще предстояло много разговоров. И сейчас хотелось тишины.
– Нет, – ответила я.
Макс остановил машину возле моего дома, и я взяла с заднего сиденья свою сумку.
– Спасибо за то, что подвез.
Он кивнул, на его лице не дрогнул ни один мускул. Я вышла из машины, закрыла дверцу и направилась к дому. Макс окликнул меня. Я обернулась.