— Это неправда. Клянусь, это неправда. Прошлой ночью я впервые понял, что она замешана в этом деле.
— Прошлой ночью. Когда я показала тебе свидетельство о рождении. До того, как мы занялись сексом.
Габриэль поморщился.
— Да.
Она вышла, положила руки ему на грудь и толкнула его. Сильно.
— Какого черта, Габриэль?
Девушка снова толкнула. Он едва пошевелился под ее руками, но отступил с небольшой площадки.
— Мне жаль. Мы можем просто поговорить?
— Ты не войдешь в мою комнату. Ты подонок.
Он снова поморщился, но кивнул.
— Тогда мы поговорим здесь.
Мужчина опустился на ступеньку, наблюдая за ней большими карими щенячьими глазами.
Ханна огляделась, наполовину надеясь, что вдруг все это увидит много соседей. Но здесь никого не было. Только постоянное присутствие реки, разбивающейся о камни и корни где-то в лесу. Серый свет становился голубым, невидимое солнце исчезало где-то над морем.
— Мое полное имя Габриэль Антонио Кабрильо Диас.
Она скрестила руки на груди и ничего не ответила.
— Она вела себя странно из-за всего этого, — объяснил он. — Торопясь увильнуть от моих вопросов. Я думал, это было осуждением. Этого всего. Отвращение к странным хиппи и всему подобному. Она все время предупреждала нас, когда мы были детьми, чтобы мы держались от них подальше. Я думал, именно поэтому она не хотела говорить.
— А затем?
— Затем ты показала мне свидетельство о рождении.
— И ты притворился, что не знаешь, кто она такая.
Он кивнул.
— Она моя мать, Ханна. Чего ты ожидала от меня?
— Я ожидала, что ты не будешь спать со мной только для того, чтобы присматривать за мной и выяснить, представляю ли я угрозу.
— Это не то, что произошло.
— О, брось, Габриэль. Ты просто внезапно нашел меня неотразимой?
— Да, — сказал он. — Нет. Я не знаю. Я был в стрессе…
— Да, неудивительно, что тебе понадобилась сигарета.
— Мне было жаль тебя. Я хотел помочь, но… Черт, Ханна. Это просто случилось и все, хорошо?
— Почему ты попросил меня остаться на ночь?
— Я не знаю.
Она фыркнула.
— Я серьезно! Это не было подлостью. Я просто хотел, чтобы ты провела у меня ночь. Вот и все.
— Ты хотел держать меня подальше от своей мамы.
Он запрокинул голову и уставился в небо. Покачал головой. Избегал ее взгляда.
— Это неправда.
— Ты хотел задать еще несколько вопросов.
— Хорошо, это может быть правдой. Но я спал с тобой не поэтому.
Она крепче скрестила руки на груди, когда дрожь пробежала по ее телу.
— Тогда почему ты это сделал?
Он вскинул руки и, наконец, встретился с ней взглядом.
— Потому что ты мне понравилась с того момента, как ты села за мой бар! Потому что ты была сильной и горячей, и это все казалось тем, в чем мы оба нуждались. Вот почему!
Ханна закатила глаза.
— Давай. Ты тоже хотела переспать со мной. Ты знала, кем была моя мама, и разыгрывала меня, чтобы получить дополнительную информацию?
Она ахнула.
— Нет!
— Тогда почему ты думаешь, что моя мотивация была иной? Нас тянуло друг к другу. Вот о чем была прошлая ночь. Вот и все.
Она слишком устала, чтобы сдерживать гнев. Он начал таять, оставляя небольшую пустоту в ее груди. Слишком опустошенная, чтобы продолжать бороться, Ханна позволила своим ногам подогнуться и, наконец, села рядом с ним.
— Мне жаль, — снова сказал он. — Мне жаль, что я не был правдив. Но она была напугана, а я не видел ее напуганной много раз в своей жизни. Я хотел защитить ее.
— Ты имеешь право хранить секреты своей матери. Я это понимаю.
— Она позвонила мне после того, как ты ушла из ее дома. Она рассказала мне о твоей маме. О тебе.
Ее плечи поникли. Она уронила голову на руки и принялась баюкать ее тяжесть.
— Я не собираюсь втягивать ее в неприятности, если это то, о чем ты беспокоишься.
Она мне и это сказала.
— Ладно. Я принимаю твои извинения.
Ханна уставилась на свои ботинки, на сухие коричневые листья и иголки под ними. Он был более предан своей матери. Конечно, он был. Так почему же она чувствовала себя такой обманутой?
— Прости, что я толкнула тебя.
— Все в порядке.
— Я не знаю. Я просто хотела, чтобы ты был чем-то хорошим во всем этом. Только не еще одна ужасная ложь.
— Прошлая ночь не была обманом.
— Все ложь, — сказала она, в ужасе, даже когда мелодраматические слова слетели с ее губ. Но они были правдой, не так ли?
— Ты собираешься продолжать ее искать? — спросил Габриэль.