Дэн Уеллс
Партиалы - 2
Фрагменты
Часть 1
Глава 1
— Поднимем наши бокалы, — произнес Гектор, — за лучшего офицера Новой Америки.
Комната ожила звоном стекла и ревом сотни голосов: «Корнуэлл! Корнуэлл!» Мужчины наклоняли свои чаши и бутыли и, в унисон булькая, опустошали их, а затем резко опускали или даже бросали на пол, когда выпивка в них кончалась. Сэмм молча наблюдал, почти неуловимо подстраивая свою подзорную трубу.
Окно было мутным, но он все равно видел, как солдаты ухмылялись, корчили гримасы, хлопали друг друга по спине, смеялись над грубыми шутками и старались не смотреть на полковника. Линк в любом случае сообщит им о Корнуэлле всё.
Спрятавшись в деревьях с противоположной стороны долины, находясь далеко за пределами действия линка, Сэмм не мог похвастаться такой роскошью.
Он подкрутил ручку штатива, поворачивая микрофон на малейшую долю миллиметра влево.
С такого расстояния даже небольшое изменение угла поворота заставило звуки большой комнаты завертеться — диапазон слышимости перемещался из одной части помещения к другой. Голоса в наушниках Сэмма слились воедино, обрывки слов и фраз пронеслись быстрым пятном звуков, а затем раздался другой голос, такой же знакомый, как и голос Гектора, — это был Адриан, бывший сержант Сэмма.
— ...Так и не узнал, что поразило их, — говорил Адриан. — Линия врагов распалась, именно так, как было запланировано, но на несколько минут стало куда опаснее, чем было до этого. Враг был дезориентирован и палил по всему, что было перед ним, слишком яростно, чтобы остановить его. Корнуэлл все это время сдерживал фланг, ни разу не дрогнув, а сторожевая псина все выла и выла; она почти оглушила нас. Не существует псины более верной, чем та. Она обожала Корнуэлла. Это была последняя крупная битва из увиденных нами в Ухани[1], а пару дней спустя город был нашим.
Сэмм помнил ту битву. Ухань была взята почти шестнадцать лет назад, в марте 2061, и стала одним из последних павших в Изоляционную войну городов. Но это было место одной из первых встреч Сэмма с врагом; до сих пор он помнил звуки, запахи, резкий привкус пороха в воздухе.
Его разум загудел от воспоминания, а по мозговой коре пронеслись призрачные данные линка, что вызвало небольшой выброс адреналина. Инстинкты и навыки ответили почти мгновенно, и степень восприятия Сэмма усилилась, и он сидел, скорчившись, на склоне холма, готовясь к битве, которая существовала теперь только в его воображении.
Едва ли более, чем миг спустя, последовала противоположная реакция — успокаивающая волна близости. Он днями не пользовался линком, и внезапно появившееся ощущение, реальное или нет, оказалось почти болезненно приятным.
Сэмм закрыл глаза и постарался продлить момент, зацепиться за ощущение; он сосредоточился на воспоминаниях, заставляя себя заново их прочувствовать, ярче и ярче, но через несколько мимолетных мгновений они уже ускользнули. Он оказался в одиночестве. Открыв глаза, он снова взглянул в свою подзорную трубу.
К этому времени принесли еду; большие металлические подносы были завалены свининой, от которой шел пар. Стада диких кабанов встречались в Коннектикуте довольно часто, но по большей части в лесных чащах вдали от поселений Партиалов.
Должно быть, чтобы устроить пиршество, подобное этому, охоте пришлось зайти довольно глубоко в лес. Живот Сэмма заурчал при виде всего этого великолепия, но Партиал не шевельнулся.
Вдалеке солдаты напряглись, слегка, но все разом — линк предупредил их о чем-то, о чем Сэмму оставалось только гадать. «Полковник», — подумал он и переместил свою трубу, чтобы посмотреть на Корнуэлла. Тот выглядел так же плохо, как и обычно, — исхудалым и мертвенно-бледным — но его грудная клетка все еще поднималась и опадала, и в данный момент с ним, казалось, все было в относительно порядке.
Кроме, разве что, легкой маски боли. Мужчины в комнате игнорировали ее, и Сэмм решил сделать то же самое. Судя по всему, время еще не пришло, и празднество продолжалось. Сэмм подслушал еще один разговор — еще кто-то предался воспоминаниям о временах Изоляционной войны — и пару историй о революции, но ничто так сильно не возбудило его память, как рассказ сержанта.
В конце концов ему стало невмоготу от вида свиных ребрышек и чавканья, и Сэмм осторожно выудил из своей сумки пластиковый пакет с вяленой говядиной. Она едва ли шла в какое-то сравнение с сочными ребрышками, которыми наслаждались его бывшие сослуживцы, но все же это было кое-что. Сэмм вернулся к подзорной трубе и обнаружил, что майор Уоллис как раз поднялся, чтобы держать слово.