Очевидно, эксперименты на людях они ставили и раньше, еще до Войны с Партиалами, и если они решат, что это может спасти их жизни, то захватят в плен стольких из нас, сколько им понадобится. Они могут просто попытаться снова заполучить к себе Киру — или же всех нас разом. Возможно, сейчас они точно так же заседают где-то на противоположном берегу пролива и пытаются решить, как наилучшим образом захватить пару-тройку человек для экспериментов. Или же, если те рапорты, о которых вы упомянули, истинны, Партиалы свои собрания уже провели, а теперь приступают к осуществлению своих планов.
— Это секретная информация, — произнес Сенатор Хобб. — Нам необходимо...
— Если позволите, я хотел бы подвести итог, — прервал его Маркус, поднимая руку. — Существует группа суперсолдат, — он загнул один палец, — имеющих специальную военную подготовку, — он загнул другой, — которые превосходят нас численностью в приблизительном соотношении тридцать к одному, — третий палец, — которые достаточно отчаялись, чтобы пойти на все, — четвертый палец, — и которые верят, что «все» в данном случае означает «захват в плен людей и проведение над ними экспериментов». — Маркус загнул последний палец и молча поднял кулак в воздух. — Господа сенаторы, эта информация может быть секретной, но я готов поспорить, что Партиалы рассекретят ее гораздо раньше, чем выдумаете.
В комнате воцарилась тишина, все глаза были уставлены на Маркуса. Несколько тяжелых, долгих мгновений спустя Товар наконец заговорил:
— То есть вы думаете, что мы должны защищаться.
— Я думаю, что до смерти напуган и мне нужно научиться помалкивать, когда все на меня смотрят.
— Защищаться — неосуществимый план, — произнес Вульф, и остальные сенаторы резко выпрямились от неожиданности. — Наша Армия обучена и оснащена так хорошо, как только может быть армия людей. На всех берегах у нас расставлены посты, под каждым до сих пор стоящим мостом заложена бомба, места для засады в возможных точках вторжения уже нанесены на карту и подготовлены к обороне острова. Но неважно, насколько хорошо мы подготовлены, приличного размера фракция Партиалов об нас даже не споткнется, если начнется ее вторжение.
Это неизбежный факт, который едва ли является новостью для кого-то в этой комнате. Мы патрулируем этот остров, потому что это все, что мы можем делать, но, если Партиалы однажды действительно решат напасть на нас, мы проиграем эту войну за пару дней, если не часов.
— Единственной относительно хорошей новостью, — сказал Маркус, — является то, что их общество, прошу простить мне это сравнение, еще более раздроблено, чем наше. Когда мы были на материке, он являлся практически зоной военных действий, что можно назвать единственной причиной, которая мешала Партиалам атаковать нас до сих пор.
— Значит, они поубивают друг друга, и наша проблема решится сама собой, — сказала Кесслер.
— Если забыть про РМ, — заметил Хобб.
— Учитывая все, что рассказал мистер Валенсио, — сказал Вульф, — есть только один план, на успех которого можно надеяться. Шаг один: проникнуть в эту зону военных действий на материке в надежде, что никто нас не заметит, и схватить парочку Партиалов для экспериментов доктора Скоусена. Шаг второй: эвакуировать остров и убраться отсюда как можно дальше.
Комната затихла. Маркус сел. Предложение оставить остров прозвучало дико — это был их дом, единственная безопасная гавань, потому-то они и поселились здесь с самого начала — но, выходит, что ситуация изменилась? После Войны с Партиалами остров послужил людям убежищем: туда они скрылись от Партиалов, там нашли себе новую жизнь и начали отстаивать ее заново. Но теперь Маркус поразмыслил и понял, что сам по себе остров не означал безопасность.
Раньше люди были в безопасности потому, что Партиалы их игнорировали, а теперь этому пришел конец: по проливу плавают корабли, в тенях прячется Херон, а хитроумная доктор Морган пытается захватить всех людей для опытов. Какой бы иллюзорной ни была безопасность раньше, теперь и эта иллюзия растаяла в воздухе. Не нужно было произносить речей, не нужно было официальных постановлений — Маркус знал: решение принято. Он видел это по лицам собравшихся в комнате. Как только эвакуацию огласили как возможный выход, она стала неизбежной.