Карты покрывала плотная сеть кнопок, строк и согнутых металлических флажков. У Киры кружилась голова от одного только их вида, и всегда и везде, на каждой горизонтальной поверхности, даже под ногами, шурша и шелестя, лежали бумаги, бумаги, бумаги, которые определяли и связывали жизнь Афы.
Кира, отставив свой стакан с фруктовым коктейлем, продолжала настаивать на своем:
— Что вы здесь делаете?
— Я последний человек на земле.
— На Лонг-Айленде есть люди, — сказала Кира. — Что вы скажете об этом?
— Партиалы, — быстро произнес он, пренебрежительно взмахнув рукой. — Они все Партиалы. Всё здесь, в этих документах.
Он с восторженным выражением указал рукой вокруг, как если бы горы беспорядочных бумаг были доказательством его несомненной правоты. Кира кивнула, с раздражением радуясь этому проявлению безумия: когда Афа первый раз назвал ее Партиалом, это испугало ее и сильно расстроило. Он был первым человеком, который сказал ей эти слова, и это обвинение — знание, что кто-то может знать и произнести это вслух — потрясло Киру до мозга костей. Мысль же о том, что Афа находится в заблуждении, считая всех людей на земле Партиалами, была гораздо легче.
Кира продолжила настаивать на своем, надеясь при помощи более нацеленных вопросов вытянуть из мужчины конкретные ответы.
— Вы работали в ПараДжен.
Он замер, уставившись на нее, весь напрягся, а затем с наигранной беспечностью вернулся к еде. Он ничего не ответил.
— Ваше имя значилось на двери офиса ПараДжен, — сказала Кира. — Там вы и раздобыли кое-что из всего этого оборудования. — Она указала на ряды компьютеров и мониторов. — Для чего они?
Афа не ответил, и Кира снова помедлила, чтобы всмотреться в него. Она была уверена, что у него было не все в порядке в рассудком: об этом говорили манеры его движений, речи, осанка. Он думал медленнее или, по крайней мере, не так, как те, кого Кира встречала раньше.
Как же он так долго выживал один? Определенно, он был осторожен, но только в отношении нескольких вещей. Его дом был удивительно хорошо защищен, наполнен изобретательными ловушками и прочими мерами безопасности, которые сохраняли его самого и оборудование в целости и сохранности, но, с другой стороны, наружу он выходил невооруженным. «Скорее всего, — сказала себе Кира, — с ним здесь есть кто-то еще.
Учитывая все, что я видела, он не особенно приспособлен к самозащите, и вряд ли он сам установил все это оборудование. Он как ребенок. Может быть, настоящий хозяин этого дома-оплота использует Афу как помощника?» Но как бы Кира ни пыталась, она не сумела услышать или заметить присутствие еще кого-то в этом здании. Кто бы это ни был, он прятался слишком хорошо.
«Разговоры о ПараДжен заставляют его замкнуться в себе, — подумала она. — Поэтому мне понадобится другой подход». Девушка заметила, что Афа бросал быстрые взгляды на ее недоеденную банку фруктов и протянула ее ему.
— Хотите закончить?
Он быстро схватил банку.
— Это с вишней.
— Да, верно. Вам нравятся вишни?
— Конечно, я люблю вишни. Я человек.
Кира почти рассмеялась, но сумела сдержаться. Она знала достаточное число людей, которые ненавидели вишни. Поделившись фруктами, она, судя по всему, смогла разрядить напряжение, которое вызвала упоминанием ПараДжен, поэтому она попробовала перейти к другой теме.
— Вы очень храбры, если выходите из дома по ночам, — сказала она. — Несколько ночей назад на меня напало что-то огромное, и я едва спаслась.
— Оно было медведем, — сказал Афа; его рот был набит фруктами. — Нужно ждать, пока оно поймает кого-нибудь.
— А что тогда происходит?
— Оно съедает свою жертву.
Кира встряхнула головой.
— Да, я понимаю, но почему нужно ждать, пока это произойдет? Что вы хотели этим сказать?
— Когда оно что-то или кого-то съедает, то больше не хочет есть, — сказал Афа, невидящим взглядом уставившись в пол. — Жди, пока оно поест, а затем, когда оно занято, иди за водой. Тогда останешься невредим. Но никогда нельзя оставлять рюкзак, — произнес он, взмахнув перед собой в воздухе ложкой. — Нельзя его оставлять.
Кира подивилась простотой его схемы, но все равно его ответ вызвал в ее мозгу дюжину новых вопросов: как узнать, когда монстр сыт? и что значит «оно было медведем»? почему рюкзак так важен и кто научил Афу всем этим хитростям? Кира решила поискать ответа на последний вопрос: он казался ей более удобным, чтобы затронуть интересующую ее тему.
— Кто сказал вам, что рюкзак нельзя оставлять?