Проведя за беседой час, хозяин сообщил, что у него наступил час обеда и если господа проголодались, то могут откушать вместе с ним. Все охотно согласились, но поняли свою ошибку слишком поздно, прочтя ее в обеспокоенном взгляде Сэмюэля. Порции были крошечными и состояли из овсянки и мясной требухи, а также домашних заготовок. Первый голод был удовлетворен и гости любезно отказались от десерта в виде сладких груш из сада мистера Гамильтона. Фрай с сожалением наблюдал за своим коллегой, хотя умолчал тот факт, что сам является священником городского прихода. Но бытность этого человека, упорядоченная на веки вечные, показалась молодому, амбициозному джентльмену, хорошо образованному и умному, с жаждой приключений, слишком пресной. А ведь он подумывал стать именно таким священником, но судьба уберегла Фрая от подобного прозябания в глуши, подарила много впечатлений, испытаний и друзей — самый ценный подарок в жизни. Пастор Дарквудского прихода вдруг переосмыслил, что вовсе не хотел оказаться бы пастором Оквурдской деревушки, жить просто и не видеть новых лиц на протяжении года. Этим наблюдением он поделился с дядей и виконтом, последний поддержал молодого человека, ибо сам не был лишен приключенческой жилки наравне с жилкой предпринимательской.
— Что я вам скажу, друг мой, не появись вы, я бы не владел сейчас замком, неизвестно, жив ли был, если темный маг вознамерился вконец покончить с родом Беррингтонов. Не повстречал бы вашего дядюшку, не проводил кочевую жизнь. А вы были бы таким пресным догматиком, и смотрели на мир через очки.
Эдвард придержал свои аргументы, но в целом он тоже был доволен, что племянник не жил той жизнью, которая досталась мистеру Гамильтону, и мог развивать свой незаурядный дар экзорциста. До вечера того же дня неугомонная компания познала все прелести скучной сельской жизни и попрощалась с заурядным священником. Они снова отправились в путь, к белому столбу, где тормозил обычно почтовый дилижанс. Белла так же мужественно сносила неудобства, застревала по щиколотки в грязи и шутила с господами по этому поводу. Сумерки сгустились очень быстро, за неимением искусственного и естественного освещения, в виде полуночной луны, пришлось топать в темноте, опасаясь покалечиться. Но компания держалась слаженно, Эдвард пользовался своим неплохим ночным зрением зверя и указывал путь.
Они были уже почти у почты, оставалось преодолеть путь в сто шагов, как Фрай услышал чуть слышное звяканье железа. Его дядя был настолько сосредоточен на поиске правильного пути, что не обратил внимания на ничтожно слабый источник звука, но пастор был свободен и поэтому насторожился. Он умолчал о своих наблюдениях, ссылаясь на воспаленное воображение, но второй отзвук заставил Фрая притормозить, что сразу же бросилось в глаза его спутникам.
— Мистер Фрай, что-то случилось? — поинтересовался Геродот, поддерживая сестру под локоть, чтобы она не поскользнулась и не застряла заново.
— Я не знаю, мне показалось, но кажется, я слышал лязганье железа, такой неприятный отзвук.
— Хм, мне тоже показалось, что я это слышала, — поддержала его Белла, — только значения не предала, вдруг это моя фантазия разыгралась от гнетущих впечатлений.
— Если вы слышали это вдвоем, значит, сестра, тебе не показалось.
Их разговором заинтересовалась остальная часть компании:
— О чем вы там шепчетесь, молодежь? — поинтересовался виконт. — Могу ли я быть посвящен в ваш разговор?
— Ах, ваша светлость, ничего такого мы не обсуждали, просто нам с мистером Фраем слышатся одни и те же посторонние звуки, — отозвалась Белла.
Тут уж насторожился Эдвард Уэнсли и начал подробней расспрашивать свою компанию о звуках, которые они услышали. Это заставило их немного притормозить, застрять на глухой тропке, ведущей вдоль зарослей шиповника и боярышника, природной аллейкой тянущихся от старой фермы с почерневшей крышей. И тогда уж отзвук лязгающего металла стал слышен всем и всех насторожил. Либо путники были уже обучены, что всякое постороннее, случающееся в сумерках, несет в себе опасность; либо их чутье улавливало новые неприятности.
— Не думаю, что в сумерках кто-то возится с плугом, или другим инструментом, — заметил Эдвард, — звук такой характерный, будто к нам приближается старьевщик, но что ему делать в такое время суток на неосвещенной дороге, проще пойти днем?