- Вы тоже хороши, запугивали бедных девушек-служанок.
- Нет, я только советовал им, как уберечься от тех страшных видений. Не только я был свидетелем того, как прислужник демона разгуливал по замку, и знаете, как он улыбался, я бы не хотел увидеть это заново, хотя это существо заманивает. Я помню бедного старого виконта, с ним происходили странные вещи, особенно, когда появилось некое общество, а то странное сожжение…
- Вы намекаете на мистера Виллибжа?
- Я знал беднягу много лет, мы по молодости жили по соседству. И тот всегда был падок до жизни, а тут наложить на себя руки, да еще и с супругой, не верю я в эти сказки, нам многого не договаривают.
- Хотите сказать, что управляющий в чем-то замешан?
- Я же говорю, он постоянно советуется. Ходит и говорит сам с собой, порой подолгу бормочет. Но сам отрицает такое поведение. Нас тут всех испытывают, но теперь я уверен, что окончательно перешел дорогу злу и мне недолго осталось. А вам посоветую остерегаться, вы сильны и они это знают, вас не допустят к алтарю, будут запугивать, запутывать. И когда настанет ровен час, отрекитесь от виденного и слышанного, просто поступайте, как велит сознание, как велит ваш внутренний голос, тогда вы достигните цели. Прощайте, мистер Уэнсли, я рад, что поговорил с вами, это облегчило мне душу. Не забывайте старого Бирюка.
- Не нужно настраиваться на плохое заранее, вы ведь не знаете, сколько вам отмечено.
- Нет, я видел предвестника смерти у ворот, такие появляются только, когда кто-то умирает.
4 Глава. Странное происшествие и не менее странные люди
Среди ночи, когда за окном светила яркая луна, освещая красивую и загадочную местность, пастор проснулся. Серебристое свечение прокралось в не зашторенные окна, тихонько шмыгнуло к постели дремлющего, и напустилось ему на лицо. Уэнсли поморщился, пытаясь отвернуться от досадливых бликов, сегодня он спал спокойно, его не тревожили духи или другие вестники потустороннего мира, он просто отдыхал разумом. Но в какой-то момент ему стало неспокойно, хотелось подойти к окну, взглянуть в него, что-то увидеть. Неужели его незримые спутники пытаются с ним связаться или зло стоит за окнами, поджидая своего часа. Так или иначе, молодой пастор решил последовать своей навязчивой идее, хотя так неохотно вставал и подходил к окну. Поначалу ему бросился темный лес, угрюмый наблюдатель за живыми существами, и как тогда он не струсил пойти в самую чащу и обнаружить жертовник, или последовать за брауни? Тогда он был непохож на себя - такой храбрый и уверенный в собственной безопасности, а сейчас он бы так поступил? Это место сделало его очень опасливым, высосало храбрость и доблесть, заставило содрогаться каждой тени. Он еще раз взглянул на сумрак, сгустившийся вокруг, захотелось укрыться под одеялом и переждать утра в безопасности. Но не только это привлекло Фрая, ему показалось, что где-то пожар, во всяком случае, он видел в окнах сарая или ему это казалось - огненный очаг.
Пастор вышел в коридор, такой тихий и беззвучный, но увидел, что в дальнем окне тоже отсвечивается призрачное пламя, Фрай бросился туда. Тут его и настиг ужас происходящего – сторожка была охвачена пламенем, что ровным столбом стремилось ввысь. Уэнсли не мог смолчать, он тут же бросился с криками, призывая всех спящих проснуться. Через пять минут добрая половина жителей домика выбежала на улицу, чтобы лицезреть ужасающую картину, вот только борьба с огнем затянулась слишком надолго, пока здание полностью не сгорело, шанса найти Бирюка живым не осталось. А ночь неохотно уступала место рассвету.
Утром мистер Делайл давал последние указания, слуги покорно выполняли все его требования: разгребали обгоревший мусор и стаскивали его к западной ограде, что из-за своей ненужности давно стала кладбищем для старых и сломанных вещей. Наконец им удалось достать тело бедного Бирюка, обгоревшее до костей. Это было поистине ужасное зрелище, некоторые служанки всхлипнули, прижали к лицу свои передники, сам Фрай не смог хладнокровно наблюдать, отвернулся, чтобы не запечатлеть это в памяти. Его воспоминания невольно потянулись к последнему разговору с усопшим, о предчувствии скорой смерти, но тогда Уэнсли все списывал на нервное расстройство бедного сторожа. В данную минуту в нем проснулось предчувствие чего-то нехорошего, подсознание пыталось что-то сказать, пробиться сквозь толщу непонимания и недальновидности. Пастор воевал сам с собой, и ему казалось, что вот-вот, он все поймет. Но потом ощутил на себе чей-то взгляд – юное создание в беленьком чепце, сквозь который пробивались непослушные кудряшки, с тревогой наблюдало за ним, какими большими казались эти глаза, так хотелось понять их природу и глубину. Пастор бодро кивнул, а девушка ему улыбнулась в ответ, и подошла: