— Не могу вспомнить. Это никого не удивило.
— Случилось ли что–нибудь, что могло бы пролить свет на убийства?
— Ничего необычного.
— Ты спровоцировал драку, — говорит Дру.
— Как я уже сказал, ничего необычного. Я качаю головой. Мне нужно осмотреть место преступления. Невозможно раскрыть преступление дистанционно. Мне это не нравится.
— Ты уверен, что майора Маграноса не было при игре в рэк? — спрашивает Риндеран. Все смотрят на меня.
— Уверен, что его там не было. Я бы запомнил.
— Слышал, что Макри — главная подозреваемая, — тревожно сообщает Дру.
— С чего ты взяла?
— Эльфы не держат язык за зубами.
— Черт бы побрал эту разведку! Люди Ханамы, вероятно, болтают со всеми.
Анумарида спрашивает, почему Макри подозревают. Я рассказываю ей об угрозах Макри в Самсарине и подозрениях относительно барона Возаноса.
— Макри угрожала ему публично?
Я думал, что она рассказала только мне и Лисутариде. Понятия не имею как так вышло. Может быть, она растрепала кому–то еще. Это плохо. Телохранитель Лисутарилы не может быть замешен в убийстве не смотря на прошлые заслуги. Я делаю глоток вина Дру. Это эльфийское вино, не самое лучшее конечно, но довольно сносное.
— У меня скверная новость, — говорит Анумарида. Ниожский разведчик — майор Странаухас. У него есть подозрения касательно смерти легата Апироя. Он задавал неудобные вопросы.
Мои глаза сужаются. — Почему это должно быть скверной новостью?
— Потому что… — Анумарида не заканчивает предложение.
— Потому что мы все думаем, что к этому убийству имеют отношение Макри и Лисутарида, — говорит Дру ничуть не смущаясь.
— Не вздумай даже думать ни о чем подобном! — шиплю я.
— Но это так.
Может быть и так, но не говори этого вслух. Мы не можем позволить ниожцам обрушиться на нас словно скверное заклинание только лишь из–за того, что Лисутарида и Макри прикончили племянника их любимого короля.
— Как ты думаешь, Макри все–таки убила его? — спрашивает Анумарида.
— Возможно. Но это невозможно доказать.
— Майор Страхаунос пытался убедить некоторых магов из своей гильдии заглянуть в прошлое посредством волшебства чтобы выяснить как на самом деле умер легат, — говорит Анумарида.
Я в отчаянии качаю головой. Все окончательно вышло из–под контроля. Жизнь была проще, когда я стоял в фаланге с копьем наперевес. Я никогда по собственной воле не принимал участие в грязных политических играх. Надо признать это получается у меня скверно.
— Мне необходимо поговорить с Лисутаридой. Для этого мне понадобится некоторое количество пива.
Анумарида качает головой.
— Ты не можешь напиваться в присутствии Лисутариды.
— Почему это?
— Лисутарида дала на твой счет четкие инструкции.
— К черту вас обоих. Дру, собери весь доступный алкоголь в округе.
Анумарида поднимается и хватает Дру за плечо мешая уйти.
— Лисутарида запретила тебе напиваться!
Анумарида, решила настоять на своем. Мне это не нравится. Я хватаю бутылку пива, которую мне удалось спрятать у костра и в гневе удаляюсь. Я зол как раненый дракон. Никто не смеет указывать мне что делать. Мне есть что сказать Лисутариде. В этот момент раздается сигнал горна возвещающий выступление. Проклятье. Я обязан вернуться обратно к повозке. Дру уже запрягает лошадей. Риндеран волшебным образом бросает наши вещи в повозку. Анумарида смотрит на меня.
— У тебя везде заныкано пиво?
— Нет Большую часть я уже выпил. У меня осталась некоторая заначка на крайний случай.
Забираюсь в повозку. Дру пришпоривает лошадей, мы всего в нескольких милях от Турая.
Глава 6
Драконы продолжают воздушную разведку. Они слишком высоко, вне зоны досягаемости наших чародеев. Настроение тревожное, хотя большинство привыкло к опасности атаки с воздуха. Наша разведка ничего не может сообщить о действиях противника. Мы продолжаем движение уже по знакомой местности. Мы пересекли реку Турис, которая проходит по восточной границе города–государства. Сам Турай находится менее чем в пятидесяти милях отсюда. После короткого подъема по низким холмам мы попадаем на сельскохозяйственные угодья, обычно плодородные, но теперь полностью заброшенные. Раньше эти угодья колосились от пшеницы, однако фермеры сбежали от войны и сеять некому Когда война закончится, Тураю грозит голод. Я прогоняю негативные мысли, в данный момент есть о чем беспокоиться. Мы двигаемся маршем до самых сумерек. Покидаю повозку и спешу к Лисутариде. Ее шатер уже установлен при помощи колдовства. Если потороплюсь, возможно успею переговорить с ней до того момента как набегут всякие важные шишки. Мое продвижение прервано Макри, которая несет записи и выглядит несчастной как страдающий зубной болью горный тролль.