- Не чувствую его пульса, или он очень слабый. Дело плохо, кажется, все функции его организма были нарушены, - покачав головой, Нельф отступил от кровати, где лежал Тенио. - Однако, я не вижу для этого никаких причин. Внучка, Кальвин - кто-то может объяснить мне, что произошло? Пока этого не будет, я не могу даже предположить, как поступить с ним. Но думаю, стоит послать за доктором.
- Не нужно... - вдруг сказал Кальвин. - Доктор здесь не поможет. Точнее, не думаю, что доктор может ему помочь. Мастер Нельф, пусть Тенио пока отдохнет. Думаю, функции его организма скоро восстановятся. А что до остального, есть один человек, который может сказать, что с ним произошло.
- Девочка Гвен? - Нельф поправил очки, сползающие на нос.
- Да, она снова отправилась в свой дом. Пойду за ней, - Кальвин поднялся.
- В такой час? Подожди, я с тобой, - Нельф подошел к платяному шкафу и принялся быстро застегивать свое пальто.
- Мастер Нельф, не стоит, сейчас вашей внучке и Тенио необходимо внимание, - мягко сказал Кальвин, выбирая один из плащей в шкафу мастера Нельфа. - Вы не возражаете, если я воспользуюсь этим?
- Нет, что ты, но все же... может послать за королевским доктором? Как никак, разве Тенио не служит во дворце как внучка?
- Так-то оно так, только... думаю, Гвен здесь поможет быстрее. Незачем беспокоить доктора... Ну, я постараюсь вернуться как можно скорее, - Кальвин взмахнул рукой, набросив капюшон на голову. Он быстро спустился по лестнице, убедившись предварительно, что Велька находится в своей комнате, и вышел под ночной дождь.
Академия... Сай, что происходит? Судя по сбивчивым объяснениям Вельки, он сражался с кем-то или чем-то в Академии. Дети Хаоса в Академии, которую создал Сай? Что происходит? - размышлял Кальвин, пока бежал по ночному городу. Улицы превратились в океан, залитые потоками воды. Шум дождя слился в единый глухой гул. И собственная кровь билась в висках. Сай... знал ли ты, что происходит в Академии?
Постепенно у Кальвина появилось странное чувство, что он не знал чего-то важного до этой ночи. Он совершенно не понимал, что происходит. Еще этим днем Сай, Гвен, Велька, Тенио и он сам просто веселились, отмечая его День Рождения. И хотя Кальвин стал свидетелем чего-то странного, он не придал этому значения. Очень он легко принял все как есть.
'Его организм истощен... я же говорил ему не перетруждать себя, но наверняка он втайне...'
'Тогда господин Даменси, оставляю Сая на вас, не выпускайте его из спальни, пока он не поправится. И никакой работы... не беспокойтесь, мы все сделаем сами...' - этот короткий разговор был также и последним разом, когда Кальвин видел Сая. В саду дворца он попробовал разбудить друга, но тот не откликался. И ему пришлось вызвать доктора, несмотря на слова Сая. Но так, чтобы об этом больше никто не знал. Как оказалось, эти приступы случились с опасной регулярностью...
Сай... Кальвин ощутил, как сжалось его сердце.
'Быть может, я слишком долго пробыл вдали от тебя. Каждый раз, мне кажется, я пытался убежать от тебя. От твоих нудных приказов, от всей этой работы, которую ты взваливал на меня, от обязательств. Я твердил, что все, чего я хочу - читать как можно больше. Но все это время ты боролся против всего этого один. И вот, к чему ты пришел. Дети Хаоса? Эксперименты?' Он узнал о них, только когда Тенио и Велька первыми приняли этот удар. Они пытались бороться против чего-то, от чего все это время ограждали его самого. Этот месяц, пока его не было, Сай, Гвен, Велька, Тенио - ни один из них не сказал, что происходило в столице. Все они... все они что-то скрывали от него - теперь Кальвин понял это, пока бежал, шлепая по лужам ночной Виеры.
Часть 8.
- Добро пожаловать, ваше величество, вы как раз к чаю, - Лантис Кларио сидел на коленях перед невысоким столиком, на котором стояли две чашки чая и дымящийся чайник. Он был выполнен из тонкого расписного фарфора Сон, играющего переливчатыми красками. Тепло чайничка поддерживал небольшой огонек в горелке, расположенной под ним. Чай был предложен королю. Струи дождя стекали с его белоснежного плаща, капюшон был отброшен. Вода серебряными ручейками переплеталась с распущенными волосами.
Сай стоял, прислонившись к дверям, силы почти покинули его. На Лантиса глядели глаза короля, далекие и пустые, с тающими в их глубине золотыми искорками. Глаза Зоара. Это место называлось приемным залом дома Кларио. Панно с цветами и птичками на стенах перемежались странными напольными вазами, каждая стояла на равном расстоянии от соседней. Комната была лишена окон, лишь раздвижные панели вели в тайные уголки этого дома. Циновка на полу и две подушки - место для чайной церемонии - одного из самых известных искусств Сон.