Я кивнула.
— Так разве ты его не откроешь?
— Потом, — ответила я.
4
Вскоре после пяти в дверь Чарли постучали. Андерс поинтересовался, скоро ли она закончит. Прошло несколько секунд, прежде чем она вспомнила, что они собирались куда-то пойти.
— Тебя отпустили? — не удержалась Чарли.
Строго говоря, она не верила, что все получится. Вообще-то ей больше всего хотелось бы остаться на работе, сидеть в кабинете, пока за окнами на город спускается тьма, и пытаться найти что-нибудь новое в материалах следствия. Однако из опыта она знала, что новые подходы и мысли чаще приходили тогда, когда она позволяла себе взять передышку и подумать о чем-то другом.
— Я все же не крепостной, — ответил Андерс, и Чарли с трудом устояла перед соблазном сказать, что, по ее мнению, его положение мало чем отличается от положения крепостного.
— Куда пойдем — по твоим любимым местам или по моим?
Андерс сделал вид, что не понял, на что она намекает, но просиял, когда она предложила «Риш».
«Риш» уже заполнился гулом голосов, хотя еще не было шести. Вскоре Андерс нашел официанта, и им удалось заполучить маленький столик в глубине зала.
— Ты ведь наверняка проголодалась?
Она кивнула.
— Что закажем?
— Возьми что-нибудь, — ответила Чарли. — Я такая голодная, что не в состоянии читать меню и выбирать.
Андерс посмотрел на официанта, и тот быстро подошел к их столу. Андерс заказал два карпаччо из говядины и два бокала вина, название которого Чарли не успела разобрать. Потом повернулся к ней и спросил, не предпочтет ли она другое вино. Она покачала головой, сказав, что полностью полагается на него. Ее мало интересовали различия между сортами вина. Неужели они так давно никуда не ходили, что Андерс даже не помнит — она не различает нюансов. Кстати, она вообще предпочитала пиво, но решила не напоминать об этом.
Тут у Андерса в телефоне звякнуло. Он достал его и улыбнулся.
— Что там? — спросила Чарли.
— Это Сэм, — ответил Андерс. Повернув к ней телефон, он показал небольшой отрывок видео, где его сын со слюнями на маленьком подбородке сидит на коврике на полу. — Он сидит без опоры.
— Надо же, как рано, — проговорила Чарли, хотя понятия не имела, рано это или нет. В стадиях развития младенцев она мало разбиралась.
— Да нет, все по возрасту, — сказал Андерс. — Но для нас это все равно чудо.
Он снова нажал на «Воспроизведение». Чарли попыталась скрыть свою скуку, взяв у него из рук телефон и еще раз внимательно просмотрев отрывок.
— Хорошенький, — сказала она, возвращая телефон.
— Боже, до чего я проголодался! — воскликнул Андерс. — Наверное, это от недосыпа — я все время жую.
— У меня то же самое, — откликнулась Чарли. — Постоянно ем, когда у меня недосып.
— А у тебя тоже недосып?
— Ну да.
— А что мешает тебе спать?
— Даже не знаю. Мысли всякие в голове крутятся.
— Какие мысли?
— Ну, мы ведь расследуем довольно жуткое дело, например.
— И ничего другого?
Зачем она завела этот разговор? Ведь знала же: Андерс начнет задавать вопросы. Его всегда интересовало, что она за человек и какие чувства испытывает, но после выезда по работе в Гюльспонг он буквально засыпал ее вопросами о ее происхождении и самочувствии. Она не знала, что им руководит — забота или любопытство, либо же и то, и другое.
— Обычная бессонница, — ответила она. — Заколдованный круг, знаешь ли. Я думаю о том, что надо спать, и поэтому не могу заснуть, и так далее… в общем, сам понимаешь.
— Понимаю, — кивнул Андерс. — Наверное, потому ты такая притихшая. В смысле — из-за недосыпа.
— Я в порядке.
— Ты вовсе не в порядке, Лагер. Ты не в порядке с тех пор, как мы вернулись из Вестергётланда, да и до того ты, кстати, была не очень. Как подумаю — начинаю сомневаться, что ты когда-либо была в порядке.
Чарли почувствовала, как ее охватывает раздражение. Среди всех коллег она, без сомнений, чувствовала себя комфортнее всего с Андерсом. Несмотря на очень разный образ жизни и историю, они прекрасно спелись. Редко придерживались одного мнения, часто спорили, но еще чаще смеялись. Однако теперь что-то изменилось. Она не забыла, как он заложил ее начальнику после прокола в Гюльспонге. Вероятно, она бы на его месте поступила в точности так же, однако все это оставило след на душе.
— Я хожу к психотерапевту, — сухо ответила она. — Стараюсь разобраться в себе.
— Что произошло? — спросил Андерс. Положив на стол приборы, он внимательно смотрел на нее. — Что произошло летом в Гюльспонге?