Однако некоторые перемены нельзя было приписать завершению сезона. Принца часто видели в обществе лорда Кокера, которому удалось вновь завоевать благосклонность августейшего покровителя. С другой стороны, лорд Карн, прежде пользовавшийся столь безграничным уважением со стороны его высочества, теперь, похоже, впал в немилость.
Атмосфера дома на Маунт-стрит тоже переменилась. До отъезда Франчески в Париж три его обитательницы — миссис Кэнфилд, Лидия и сама Франческа — жили в мире и согласии. Теперь же и мисс, и миссис Кэнфилд нехотя поддерживали беседы и обменивались сплетнями, которым раньше так радовались. Лидия постоянно конфузилась и избегала общества своей некогда лучшей подруги.
Франческа была уязвлена до глубины души. Она ожидала холодности со стороны Марии Кэнфилд: в конце концов, ей пришлось обмануть ее. Но она полагала, что Лидия, прежде столь привязанная к ней, будет восхищена смелостью подруги, отважившейся на такую авантюру!
Тем не менее Франческа была слишком многим обязана Кэнфилдам, чтобы махнуть на них рукой, поэтому она всеми силами старалась вернуть расположение Марии Кэнфилд и завоевать доверие подруги. Это и побудило ее заговорить о том, почему она отправилась в Париж так внезапно.
— Мария, вам лучше, чем кому-либо другому, известно о том, как трудно я привязываюсь к людям. Некогда лорд Карн разбил мое сердце. Я бы не желала повторять столь печальный опыт. Мужчины вроде Денвера гораздо… безопаснее.
Произнося эти слова, она невольно задумалась о том, отважился бы Джордж Денвер на риск ради ее спасения. Обычно он не терпел нарушений благопристойности, и ее парижское приключение могло повергнуть его в шок. Отмахнувшись от тревожных мыслей, она с улыбкой повернулась к подруге:
— Но я до сих пор сожалею о том, что обманула вас. Надеюсь, вы меня простите. По правде сказать, я очень дорожу нашей дружбой. А к Лидии я отношусь как к сестре.
На миг Франческе показалось, что Мария отвергнет эту оливковую ветвь, ибо она вдруг покраснела и неловко заерзала на месте. Но внезапно миссис Кэнфилд протянула ей руку и улыбнулась:
— Я рада, что вы вернулись, Франческа. Уверена, Лидия тоже порадуется вашему обществу, когда… когда будет лучше чувствовать себя.
— Она была больна? Почему же вы мне не сказали?
— Нет, дело не в этом. Прошу вас, оставим до поры до времени эту тему. Но поверьте, я по-прежнему готова быть вашей доброй подругой. А., если бы я сказала, что Маркус любит вас? Вы продолжали бы отвергать его?
— Бывают минуты, когда мне становится страшно. Мне было бы гораздо проще жить с кем-нибудь вроде Денвера. По крайней мере он уже просил моей руки, а Маркус — нет. Я не знаю, что и ответить, Мария.
— Понятно… — В голосе Марии Кэнфилд вновь засквозил холодок.
— Как он?
— Кто? Денвер?
— Нет, Маркус.
— Мы редко виделись с ним. Он сообщил, что вы благополучно вернулись в поместье, и с тех пор, похоже, избегает нас. Лидия в панике. Но теперь… Точно мне ничего не известно, но ходят слухи… Вы часто виделись с ним в Париже?
— Всего один раз, а потом он сопровождал нас домой. Только пусть это останется между нами, Мария. Лишние разговоры ни к чему.
— Франческа, Маркус любит вас и всеми силами пытается защитить. По-видимому, во время его пребывания в Париже что-то произошло, какая-то неприятность, но вряд ли он сообщил вам о ней. Безусловно, это запятнало репутацию Маркуса в глазах общества.
— Что бы это могло быть?
— Полагаю, лучше не спрашивать. О подобных вещах джентльмены беседуют в клубах, не посвящая дам. Все это очень странно. Похоже, тут замешано министерство иностранных дел. Денвер наверняка в курсе событий, но ни за что не признается нам в этом.
— Денвер?
Голос Марии вновь напрягся:
— Лорд Денвер часто бывал у нас во время вашего отъезда. Его внимание стало тем более желательным, что Маркус избегал нас.
Франческа встревожилась. Очевидно, частично события в Париже стали достоянием гласности. Ей следовало выяснить, что известно свету и насколько опасно положение Маркуса. Она задумчиво посмотрела на подругу. Расспрашивать Марию было бесполезно: она ни за что не стала бы вдаваться в скандальные подробности. Денвер связан с министерством иностранных дел, ему наверняка обо всем известно… но признается ли он в этом? Навряд ли. Все это раздражало Франческу, вознамерившуюся разузнать как можно больше.
Вместе с тем она заметила, что Марию интересует не Маркус, а Денвер. Значит, события приняли новый оборот. Очевидно, Денвер часто бывал на Маунт-стрит даже во время ее отъезда. Что же произошло здесь за прошедший месяц? Внезапно ее осенило: Лидия и Денвер! Но возможно ли это? Конечно! Вот в чем все дело!