Франциск Ассизский и католическая святость
Предисловие
Святость... Состояние души человеческой, которое представляется чем-то далёким и недосягаемым. И вместе с тем стремление к святости есть нормальный образ жизни христианина. Как достичь святости? Как обрести спасение? Ответам на эти вопросы посвящены фактически все святоотеческие творения — ведь именно обретение спасения и достижение Царства Небесного является целью человеческого бытия. И Православная Церковь на примере своих святых предлагает нам путь, шествуя по которому, мы сможем достичь завещанного нам Спасителем Царствия Небесного.
В последние годы всё чаще слышатся голоса иностранных проповедников и миссионеров, предлагающих нам свой путь спасения. Среди них наиболее весомо выглядит проповедь представителей Римо-католической церкви, имеющей, в отличие от «новорождённых» сект, многовековую историю. Автор этих строк, наблюдая постоянно возрастающие масштабы прозелитизма католиков в России и странах бывшего Союза, решил исследовать вопрос: как понимается в католицизме спасение, — причём не с догматической точки зрения, а именно с практической стороны. Какие средства предлагает католическая церковь для стижения спасения? Как человек использует эти средства? Как понимается «святость» с точки зрения католической церкви? Насколько сопоставим образ святого православного и святого католического? Попыткой ответить на эти вопросы и явилась данная работа, которая, надеюсь, сможет утвердить в Православии некоторые сомневающиеся сердца, а иным — явиться подспорьем в вопросах полемики и апологетики.
В завершении хотелось бы выразить огромную признательность и благодарность преподавателю Православного Свято-Тихоновского Богословского института Дионисию Викторовичу Новикову, который давал мне множество ценных советов при написании работы; профессору Московской Духовной Академии Алексею Ильичу Осипову, благодаря которому работа значительно расширилась, а многие недостатки были устранены или исправлены; а также архимандриту Тихону (Шевкунову) и архимандриту Дионисию (Шишигину), чьими стараниями этот труд увидел свет.
Диакон Алексий
Франциск Ассизский и католическая святость
Хотя начало отступления произошло через раскол, но отступившие от Церкви уже не имели на себе благодати Святого Духа.
В наши дни, когда христианский мир, находящийся в разделении вот уже почти тысячу лет, скорбит об этом разделении, повсюду слышатся голоса, заявляющие о необходимости вернуть потерянную связь и отношения между христианами различных исповеданий.
Разумеется, самый факт разрыва евхаристических и молитвенных отношений между церквами воспринимается верующими как нечто противоестественное, ибо все мы прекрасно помним завет Господа, который оставил Он нам в конце Своей земной жизни: «Да будут все едино; как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в нас едино» (Ин. 17, 21). Разумеется, мы, православные, скорбим об отпадении западных братий, происшедшем вот уже более девяти столетий назад; конечно же, мы всею душою жаждем их обращения и возвращения в лоно Единой Апостольской Матери-Церкви. Так в чём же дело? Какие препятствия стоят на пути нашего сближения? Согласуем догматы, уладим отношения в канонических разногласиях; различные же чины богослужения и обряды — отнюдь не причина для разрыва. За чем же дело стало-то?
Причины на самом деле более глубокие и очень серьёзные — и не только догматического или внешнего, обрядового и канонического, характера, но и внутреннего, духовного, который называется аскетикой и прямо вытекает из догматической системы той или иной христианской конфессии. И даже если нам, православным, удастся согласовать с католиками все основные разноречащие или даже противоречащие друг другу определения в области догматики, канонического и церковного права (что, впрочем, если и возможно, то лишь на словах, о чём свидетельствует весь опыт церковной истории), то, как раз с внутренней, духовной жизнью всё обстоит гораздо сложнее.
Судите сами: можно ли с лёгкостью отказаться от той молитвенной практики, тех методов духовной жизни и аскезы, которые были накоплены в течение многих веков, несколькими десятками поколений? Эго — внутреннее, и, если угодно, уже ставшее врождённым, потому-то и оставить его, сменить — раз и навсегда, внезапно начать жить по-другому — дело немыслимое и невозможное.