В дальнейших посланиях Клара уже переходит к доверительному «ты» и руководит духовным ростом Агнешки: «…обещанное тобой удержи, что делала — делай и не упускай из рук; бег ускоряй, шаги удлиняй ногами неутомимыми, чтобы прах не пристал к стопам твоим; в творящей радости и вере придешь к блаженству истинному на сей дороге». Текст может показаться не очень понятным, если не знать всей подоплеки. Во время его создания (примерно 1235–1238 годы) Клара яростно боролась за сохранение образа жизни кларисс в изначальной францисканской строгости. Папа Григорий IX решил смягчить требования к бедности, сделав орден Клары похожим на остальные женские ордены, и написал для этого собственное «Правило». Ей нужно было успеть заручиться поддержкой Агнешки до публикации папского «Правила».
Это еще одно проявление совершенно «телевизионной» популярности Клары. Подробности ее быта волновали людей, находящихся за много километров от Сан-Дамиано. Понтифик лично приезжал в ее бедную каморку и с испугом смотрел на камень, служивший ей изголовьем, и ужасные объедки, составлявшие обычный рацион. Он предложил освободить ее от обета, данного в юности. В ответ Клара попросила сохранить ей возможность жить так, как она считает нужным. Для средневековой женщины, полностью подчиненной мужчине в вопросах духовности, это очень серьезная заявка. И еще интересный момент: когда говорят об истории борьбы за равноправие женщин, то вспоминают прежде всего суфражисток XIX века. Но ведь их выступление подготавливалось веками и началось не с Жорж Санд (которая, кстати, в одном из своих самых известных романов — «Графиня Рудольштадт» — обращается к идеалам францисканства), а с гуманисток эпохи Возрождения, зачитывающихся «Цветочками святого Франциска». На них история радикальной аристократки Клары Оффредуччо не могла не оказать влияния.
Папе Григорию (как и другим папам) не удалось уговорить Клару жить «нормальной» жизнью. Она добилась знаменитой «Привилегии бедности», защищающей кларисс от любых послаблений. Но этого было недостаточно. Требовалось официально закрепить и прояснить непонятные большинству ограничения, и Клара написала свой устав. За 12 веков существования христианства на такое не осмелилась замахнуться еще ни одна женщина. Очень долго ей пришлось ждать папской буллы, подтверждающей законность сего творения. Она уже тяжело болела, но предрекла, что не умрет, покуда не увидит послания от понтифика. И папский гонец успел застать ее живой. По легенде, она поцеловала печать буллы и на следующий день мирно отошла ко Господу.
Есть еще одно свидетельство удивительного дара Клары — воздействия на расстоянии. В 1234 году в Сполетское герцогство вторглось войско Фридриха II. Этот император верил в свое небесное предназначение, считая себя наместником Бога на Земле. Разумеется, папского авторитета для него не существовало, и он не упускал возможности устроить резню в городах, поддерживающих Святой престол. Разорив долину Сполето, императорское войско приготовилось к штурму Ассизи. Перед монастырем Сан-Дамиано уже стояли воинские палатки, и солдаты пугали монахинь, взбираясь на стены обители. Увидев это, Клара взяла чашу для Причастия, называемую ciborium, и показала ее в окно. После этого, как записано в хрониках, солдат отбросило назад, будто ослепленных, и они обратились в бегство. Похожая ситуация произошла позднее с сарацинским нашествием. Тогда Клара просто поставила всех сестер на колени и велела молиться о спасении города.
Благодарные ассизцы не забыли Клариного заступничества. Когда она умерла, правители Ассизи заставили кларисс отдать ее тело городу, который она дважды спасала. Ее захоронили в церкви Сан-Джорджио, где, по преданию, она впервые услышала проповедь Франциска. Спустя два года после смерти, в 1255-м, произошла торжественная канонизация и был заложен первый камень церкви Санта-Кьяра, но перенести мощи туда сразу не удалось, а потом началась эпидемия чумы, разрушившая привычные жизненные устои. Полузабытые останки Клары пролежали в Сан-Джорджио почти шесть веков, пока, наконец, уже в XIX веке их не начали активно искать. К великой радости ассизцев, в 1850 году могила Клары нашлась и кости святой наконец упокоились в базилике, носящей ее имя.
БРАТ ЯКОПА
Если о Кларе Ассизской знает каждый, хоть немного интересовавшийся Франциском, то имя второй «боевой подруги» нашего героя известно гораздо меньше. А между тем именно Джакомина деи Сеттесоли, а вовсе не Клара, была около Франциска в его последние часы. Отношения их походили на дружеские, и наш герой общался с римской дамой без тех многочисленных сложностей, которыми он обставлял каждую встречу с Кларой. Почему так случилось? Во-первых, Джакомина была вдовой, то есть относилась к самой свободной и, одновременно, уважаемой и наиболее защищенной категории женщин. А во-вторых, возможно, он и не воспринимал ее как женщину — или как женщину, в которую можно влюбиться.
Мы ничего не знаем о ее внешности. Дошедшие до нас изображения довольно условны и уж точно не претендуют на фотографическое сходство. Но все же будь она как-то особенно некрасива, история сохранила бы эту информацию. К тому же навряд ли она смогла бы выйти замуж за такого богатого и влиятельного человека, как Грациан Франжипани де Сеттесоли. Его семейство жило в Риме с незапамятных времен. Первое упоминание о фамилии Сеттесоли относится к правлению императора Септимия Севера. Этот правитель решил построить новый городской фонтан на земле, принадлежавшей предкам мужа Джакомины. От фонтана имя Settesoli перенеслось на целый район рядом с Большим Цирком. Он назывался так до 1194 года, когда один бенедиктинский аббат приобрел эту территорию для монастыря, прилегающего к церкви Святого Григория Великого. Но Сеттесоли вовсе не остались безземельными после продажи. Им принадлежало еще множество земель: на Авентинском холме, в регионе Лацио и в других местах.
Вот к такому влиятельному древнему клану принадлежал муж «брата Якопы». Хотя неравным их брак не назовешь. Сама Джакомина тоже могла гордиться знатностью. Ее отец носил фамилию Нормани, более далекие предки принадлежали к известному роду Конти. Один ее дядя стал викарием Рима, другой носил звание кардинала-епископа Порто — так называлась римская епархия. В 1254 году ее кузен по линии Конти занял Святой престол под именем папы Александра IV, правда, она к тому времени уже умерла. Но другого, более далекого родственника из семьи Конти ей удалось лицезреть на Папском престоле. Это Гри-горий IX, в миру — Уголино деи Конти де Сеньи, чей понтификат начался 19 марта 1227 года.
Джакомина познакомилась с Франциском в Риме, вероятно, просто на улице, где он по обыкновению проповедовал. Знатную даму поразил удивительно одухотворенный облик, какой трудно встретить и в аристократической среде, а тем более у грязного бродяги. Она подошла к нему, начав задавать вопросы, и ответы поразили ее еще больше. Впрочем, есть версия о их знакомстве в папском дворце. По поводу времени этого события исследователи расходятся во мнениях, называя интервал от 1212 до 1219 года.
По тому, насколько братья привыкли к Джакомине, можно сделать вывод, что она общалась с Франциском достаточно долго. В книге «Истоки францисканства», в настоящее время считающейся наиболее полным собранием самых важных и достоверных сведений о Франциске, 1212 год указан как год его знакомства с «братом Якопой». Но в статье главы Генеральной кустодии Святого Франциска Ассизского в России отца Николая Дубинина можно прочитать: «Франциск встретил ее (Джакомину. — А. В.) в Риме в 1219 г., когда проповедовал там».