* * *
Простили Сименону и историю, в 1945 году приведшую его самого на скамью подсудимых. Бельгийскому подданному мобилизация на мировую войну не грозила, он спокойно жил в своем доме в Вандее, а в мае-августе 1940 года, после оккупации нацистами Бельгии, работал уполномоченным по делам бельгийских беженцев в департаменте Верхняя Шаранта. Говорят, многих спас, помог восемнадцати тысячам соотечественников. Но говорят также, что, если соотечественник оказывался евреем, дверь перед ним захлопывалась. Потребовалось личное вмешательство разъяренного министра внутренних дел Жоржа Манделя (Ротшильда), чтобы Сименон помог группе ювелиров из Антверпена. Что ж, значит, Сименон в цикле из пятнадцати (или семнадцати) статей «Еврейская угроза» (июнь-октябрь 1921 года, «Газетт де Льеж»), основанных на «Протоколах сионских мудрецов», от всей души писал: «Евреи в своей разрушительной ярости и жажде наживы породили большевизм». Юный журналист призывал обрубить, «пока еще не слишком поздно», опутавшие весь мир щупальца «еврейского спрута», «интернационала золота и крови».
В том, что осенью 1944 года в освобожденной Франции его обвинили в коллаборационизме, наверное, сыграла роль и неприязнь соседей-доносчиков к столичной звезде, жившей в тяжелые годы по-прежнему, по-барски. В хозяйстве он держал трех коров, кур, уток, пчел, выращивал табак и дыни. Занимались этим, естественно, садовники и слуги, включая — при живой жене и с ее одобрения — хозяйскую любовницу Генриетту по прозвищу Шарик. Крестьяне шептались о бесстыжих голых девках, с хохотом носившихся по имению Сименона и даже выбегавших за его ворота. Зная сексуальные аппетиты и нравы писателя, «мужчины, овладевшего десятью тысячами женщин», в это легко поверить. Особенно должна была разжечь злобу и зависть соседей пышная вечеринка в честь премьеры фильма Альбера Валентена по роману Сименона «Дом семи девушек», которую писатель закатил 30 января 1942 года в арендованном замке графа Алена дю Фонтеница.
Сименон был не столько идейным нацистом, сколько оппортунистом, превыше всего ставившим комфорт и деньги. При немцах ему однажды пришлось понервничать, опровергая инсинуации (возможно, близкие к истине) о его еврейских корнях. Явившийся к нему инспектор хвастался, что чует жидов за версту, и был уверен: фамилия писателя восходит к еврейскому имени Шимон. Необходимые справки о расовой чистоте в назначенный ему двухмесячный срок Сименон представить не мог: льежские архивы то ли погибли, то ли были просто недоступны. Тогда он обратился напрямую к журналисту Жаку Люшеру, назначенному оккупантами куратором французской прессы, и за какой-то месяц все проблемы были улажены, арийское происхождение и католическая вера писателя — удостоверены письменно.
Но эта нервотрепка ничтожна по сравнению с выгодой, которую извлек Сименон из оккупации. 19 марта 1942 года он продал Альфреду Гревену, шефу созданной Геббельсом франко-немецкой кинокомпании «Континенталь-фильм» права на экранизацию романов о Мегрэ за 500 тысяч франков: в 1941–1944 годах вышли девять фильмов по книгам Сименона. В оккупированной Франции было издано восемнадцать его книг, еще четыре — в Бельгии; Сименон охотно писал и давал интервью нацистской прессе, правда о политике не заикался.
Тем временем лондонское радио назвало его предателем: такие слова отливались в пули. В ноябре 1942 года он переехал подальше от побережья Атлантики — вдруг союзники высадятся, — потом переехал еще раз. В 1944 году к нему явились с угрозами партизаны, а скорее всего, просто бандиты. Они удовольствовались тем, что отобрали у Сименона «ситроен». Позже он будет рассказывать, что сам, по велению сердца, отдал партизанам автомобиль, свинью и бочку вина.
После освобождения за Сименоном пришли, но сжалились над больным (у него был плеврит в тяжелой форме) писателем и в тюрьму не посадили, ограничившись подпиской о невыезде, конфискацией документов и арестом банковских счетов. В ожидании суда Сименон, дрожавший от страха, что со дня на день коммунисты захватят власть, выписывал коммунистическую «Юманите» и лихорадочно читал ее, овладевая ненавистной «красной» риторикой.
Он предпочел бы бежать за океан — мешала проклятая подписка.
Но 18 апреля 1945 года суд в Лa-Рош-сюр-Йон оправдал писателя. 24 августа он получил вожделенную визу и отбыл в США. Вовремя: через шесть дней парижская уголовная полиция потребовала ареста и высылки писателя. Считается, что Сименона оправдали благодаря вмешательству бельгийских властей. Но все было гораздо смешнее. Якобы от лица правительства Бельгии за Сименона ходатайствовал некто «Н. de К.», как именует его биограф писателя Пьер Ассулин. Авантюрист, выдававший себя за героя Сопротивления, засвидетельствовал, что Сименон без малейших колебаний выполнял по заданию подполья опаснейшие миссии. Услуги липового героя обошлись Сименону в три миллиона франков.