роли в европейских делах. Традиция сохранения и укрепления престижа
унитарного государства, воплотившаяся в государстве-нации, была
преумножена в период существования республиканских режимов, начиная
с якобинцев. Две бонапартистские империи (1804-1815 и 1852-1870 гг.) призваны были вернуть государству монарший блеск, но под эгидой
«великой нации». Этот титул – порождение революции и Первой империи
– добавил французскому внешнеполитическому влиянию оттенок
морального превосходства, своего рода мессианства, на котором мы позже
остановимся особо. Революционная, имперская, а потом и республиканская
пропаганда идеи «великой нации» достигли цели: во Франции поиски
могущества – предмет забот не только власти, но и общественного мнения.
Известный политический историк А.Гроссер подчеркнул едва ли не
антропологический характер убеждения французов в собственной
избранности: «Франция… - страна, руководители которой сами являются
частью общественного мнения, согласного в восприятии национального
престижа не в качестве средства достижения конкретных результатов, но в
качестве самоцели, позволяющей испытывать исключительно сильные
чувства самоудовлетворения и снисходительности к загранице»10.
б. «Болезненный страх упадка»
Как в Х1Х веке, после крушения наполеоновской империи, а позже в
результате проигранной франко-прусской войны, так и в ХХ веке, особенно
10 Les politiques йtrangиres. Ruptures et continuitйs / Sous la dir. de Fr.Charillon. - P. : La Documentation Franзaise, 2001. P.9.
15
начиная с периода между двумя мировыми войнами, правительства и
общественное мнение Франции были сильно обеспокоены проблемой
сохранения мирового статуса. Р.Франк посвятил этому феномену книгу, названную « Болезненный страх упадка» (“La hantise du declin”)11. Автор
выделил морально-психологический фактор внешнеполитической
активности Франции в период между двумя мировыми войнами и
остановился особо на значении, которое придавалось поддержанию
финансового и экономического благосостояния для укрепления
международного веса страны в межвоенный период. Последнее замечание
высвечивает важную составляющую проблемы французского могущества –оно не является постоянной величиной, часто поставлено под вопрос и
требует неустанных поисков путей приспособления к изменившимся
условиям. Далеко не всегда Франции удавалось моделировать условия
дипломатической игры, вовремя и адекватно реагировать на коренные
изменения международного контекста.
К факторам, вызывающим во Франции ХХ века «болезненный страх
упадка», следует отнести не только международные, но и внутренние
условия. Вместе с Р.Франком, М.Тасель, автор книги «Франция и мир в ХХ
веке», отмечает, что «экономика постепенно становится для Франции
слабым местом с точки зрения соотношения сил великих держав». Многие
аналитики считают, что недостаток адаптации к современным формам
производства и к потребностям рынка поставили страну в приниженное
положение по отношению к странам-конкурентам12.
Пожалуй, ещё больше, чем спорность экономических позиций страны, французов волновал опасный германский сосед.
11 Frank R. La hantise du declin. 1920-1960 / R. Frank – P., 1994.
12 Tacel M., op. cit., p. 134.
16
в. «Антигерманские страхи»
Проблема могущества в ХХ в. неразрывна с главной его целью и
одновременно главным его условием - обеспечением безопасности
французской территории. Боязнь иностранного вторжения долгое время
оставалась настоящей манией и для общественного мнения, и для
политического класса, и этот маниакальный страх питался тремя
«синдромами» - болезненными воспоминаниями Х1Х-ХХ веков, причём, все они были связаны с германской угрозой13. Французы вступали в ХХ век
под знаком мгновенного и сокрушительного поражения во франко-
прусской войне 1870-1871 гг., а первая мировая война оставила новые
страшные воспоминания. Первое из них называют «синдромом Вердена» -
кровопролитного сражения той войны, катастрофические потери которой
породили во Франции стремление любой ценой избежать в будущем
столкновения с Германией и определили внешнюю политику межвоенного
периода, в которой поиски союзов и системы безопасности сочетались с
противоречивой политикой ослабления германской мощи вкупе с
уступками, перечёркивающими плоды Версальского договора из боязни