Вотъ чего требовали дѣйствительныя нужды метрополіи и высшія экономическія соображенія, независимо уже отъ разсчетовъ государственнаго казначейства.
Въ 1830 г. земледѣдьческое населеніе Франціи относилось къ остальному, почти какъ 24:8; т. е. изъ тридцати двухъ милліоновъ жителей было 24 милліона земледѣльцевъ. Это значитъ, что три четверти населенія Франціи занималось тогда преимущественно производствомъ предметовъ продовольствія; этимъ обусловливалось сравнительно высокое благосостояніе, о которомъ любятъ вспоминать теперь наши старики. Было въ ту пору меньше роскоши, за то больше довольства, и жилось гораздо легче и дешевле.
Съ 1830 г. отношеніе земледѣльческаго класса ко всему населенію сильно измѣнилось: число сельскихъ жителей не превышаетъ теперь двадцати четырехъ милліоновъ, а можетъ быть даже и не достигаетъ этой цифры, между тѣмъ какъ промышленное населеніе, вмѣстѣ съ чиновниками, солдатами, духовенствомъ и проч., возрасло болѣе чѣмъ на четыре милліона. Въ этомъ и заключается причина дороговизны. Съѣстные припасы должны были вздорожать:
1) вслѣдствіе того, что число желудковъ, которые нужно прокормить, увеличилось на 4 или 5 милліоновъ;
2) вслѣдствіе того, что оставшимся рабочимъ земледѣльческаго класса пришлось работать больше прежняго, а слѣдовательно и за высшую плату.
Чтобы поддержать statu quo пятнадцати лѣтъ Реставраціи, съ точки зрѣнія народнаго благосостоянія, при размноженіи классовъ промышленнаго, военнаго, чиновничьяго, артистовъ и проч. съ 8 милліоновъ до 12, сельское населеніе должно было бы размножиться съ 24 милліоновъ до 36, a вмѣстѣ съ тѣмъ и самая территорія Франціи увеличиться съ 52 милліоновъ гектаровъ до 72. Если бы даже мановеніемъ магическаго жезла Франція присоединила къ себѣ въ то время и Рейнскія провинціи, и Бельгію, и Голландію, то все эти страны, населенныя рабочимъ народомъ, почти умирающимъ съ голоду, разумѣется, не спасли бы ее отъ развитія нищеты. Противъ подобнаго зла нужно было придумать другое, болѣе верное средство.
Завоеваніе Алжира разрѣшало задачу народнаго пропитанія. Оно давало намъ землю, давало намъ средство кормиться и требовало отъ насъ только рабочихъ рукъ, которыхъ было у насъ вдоволь. Обезпечивая дешевизну сырыхъ продуктовъ, Алжиръ позволялъ намъ спокойно заниматься развитіемъ всѣхъ прочихъ отраслей промышленности и тѣмъ самымъ способствовалъ нашему обогащенію.
Но увы! – государственная система наша воспротивилась всему этому. Колонистамъ отказали въ землѣ; ее стали раздавать въ аренду разнымъ привилегированнымъ компаніямъ. Буржуазія вошла во вкусъ подобныхъ арендныхъ раздачь, и правительство не нашло ничего лучше, какъ воскресить старый феодализмъ. Но раздавая земли, правительство должно было надѣлить новыхъ феодаловъ и рабами, которые работали бы безплатно: для достиженія этой цѣли у него не хватило, однако ни смѣлости, ни силъ. Колонизація Алжира не удалась совершенно. И вотъ, съ отчаянія, правительство стало уже помышлять о томъ, чтобы обратить Алжиръ въ военную школу и марсово поле. Съ этой самой поры, централизація, отрицающая свободу, усиливается въ Алжирѣ преобладаніемъ военной власти, и трудъ рѣшительно убивается. И такъ, завоеваніе 1830 г. завоеваніе, купленное дорогою цѣною крови нашихъ согражданъ, завоеваніе, на которое возлагала столько надеждъ наша нація, стало уже невыносимымъ бременемъ для Франціи, даже по увѣренію ея государственныхъ людей. Мы опустошили Африку; выгнали бедуиновъ, турокъ, кабиловъ, и что же? – въ той самой странѣ, которая была золотымъ дномъ для римлянъ, не насчитывается и 150 тысячь французовъ обоего пола и всѣхъ возрастовъ! И здѣсь, въ Алжирѣ, точно такъ же, какъ и въ Канадѣ или въ Луизіанѣ, Санъ–Доминго, Восточной Индіи, мы, французы, оказались неспособными владѣть землей и пользоваться ею.
Что же придумали, однако, наши депутаты Оппозиціи для оживленія и развитія страны, попавшей въ наши несчастныя руки? Они, эти умные депутаты рѣшили только… удвоить число алжирскихъ депутатовъ!.. Не будь мы сами свидѣтелями такого рѣшенія, никогда бы намъ не приснилось даже, что какая нибудь страна огласилась съ высоты трибуны подобною возмутительной нелѣпостью.
6) Каверзы Оппозиціи. – И такъ, Оппозиція, въ силу своего принципа, общаго у нея съ правительствомъ, осуждена вотировать бюджетъ цѣликомъ и, потому, можетъ вести съ властью только пустую игру на словахъ. Оппозиція порицаетъ экспедицію, которая ей не нравится, и одобряетъ другую, предлогъ которой ни сколько не разумнѣе. Оппозиція критикуетъ письмоводство, счетоводство правительства; она прибавляетъ, убавляетъ, выкраиваетъ, урѣзываетъ; она предлагаетъ замысловатыя поправки, задаетъ вопросы тономъ недовѣрія… Восемнадцать лѣтъ царствованія Люи–Филиппа прошли въ этой пошлой игрѣ, которую теперь вздумали продолжать. Г. Вюитри, отвѣчая г. Тьеру отъ имени правительства, имѣлъ полное право сказать, что изъ бюджета въ 2.300,000,000 франковъ г. Тьеръ не исключитъ и 10 милліоновъ. Стоитъ ли, послѣ этого, называться членомъ Оппозиціи! И какая заслуга забавлять, въ теченіе полугода, все законодательное собраніе безцѣльной болтовней?