Вечером, оставив гостей пировать, хозяин особняка удалялся к себе в спальню, где его по обыкновению уже ждали красивые женщины и девушки. С ними он, как правило, беседовал, шутил, иногда даже пел. Божон ласково называл их своими «нянюшками» и всегда приглашал одних и тех же прелестниц. Фавориткой среди них была некая мадам Фальбэр, на руках которой он и скончался 20 декабря 1786 года, положив начало своего рода традиции, невольной жертвой которой позднее стал один из президентов Третьей республики.
Щедрый меценат, обласканный королевской милостью, по своей натуре Божон был человеком великодушным. За два года до своей смерти он построил в предместьях Руля большой приют для бедняков, который в дальнейшем стал госпиталем имени Божона.
Следующей владелице дворца суждено было войти в анналы истории под странным именем, больше похожим на прозвище: «гражданка Правда».
Покупая вновь опустевший особняк (все сокровища, накопленные Божоном, также были проданы на аукционе), Луиза-Батильда Орлеанская, в замужестве герцогиня Бурбонская, даже не подозревала о том, что ей предстоит носить столь необычное имя. Ей было тридцать семь лет, и она уже на собственном опыте убедилась, что ни деньги, ни знатное происхождение не приносят настоящего счастья.
Впрочем, раньше она полагала обратное. В двадцать лет Луиза-Батильда вышла замуж за старшего сына принца де Конде, молодого герцога Бурбонского, и переехала жить во дворец Бурбонов. Там она провела несколько счастливых месяцев, хотя теперь может показаться, что это суровое и даже в чем-то отталкивающее здание, где периодически заседают французские депутаты, в последнюю очередь ассоциируется со словом «счастье».
Однако после рождения сына (будущего герцога Энгиенского, чья судьба так трагично оборвется тридцать лет спустя: его расстреляют во рву Венсеннского замка по приказу Наполеона) Луиза-Батильда полностью перестала что-либо значить для своего мужа, о чем он ей и сообщил без лишних экивоков. В один прекрасный день, когда девушка уже собиралась отправиться в замок Шантийи, одно из родовых имений семейства де Конде, ей принесли записку, где говорилось буквально следующее: «Мадам, не утруждайте себя приездом в Шантийи, ибо вы противны как моему отцу, так и мне, и всему обществу». Едва ли можно было выразиться более прямолинейно.
Потеряв сына (его она больше так никогда и не увидит) и дом, Луиза-Батильда нашла утешение в объятиях любовников. Самыми известными из них были шевалье де Куаньи и граф д’Артуа. Последний, к слову, обращался с девушкой просто отвратительно. Устроенный ею разгул продолжался до тех пор, пока она не повстречала свою истинную любовь – молодого офицера по имени Александр де Рокфёй. От него она родила дочь – Аделаиду-Викторию, которую воспитывала в тайне, называясь ее крестной матерью.
Купив красивый особняк, она несказанно радовалась и решила дать ему новое название: Элизе-Бурбон. Там она провела жизнь, что называется, тихую и спокойную. Смерть юного де Рокфёя, утонувшего в 1785 году в Дюнкерке, оставила в ее душе глубокий след и навсегда отбила вкус к любовным треволнениям.
Не прибегая более к услугам любовников, герцогиня перешла к платоническим увлечениям и вскоре обратилась к оккультным наукам. В особенности ее заинтересовала псевдонаучная метода австрийского врача Франца-Антона Месмера, согласно которой с помощью магнетизма можно было передавать энергию от человека к человеку. Потом она обратилась к учению мистика Луи-Клода де Сен-Мартена, подписывавшего свои труды псевдонимом «Неизвестный философ», чьи идеи вылились в будущем в небезызвестный девиз: «Свобода, Равенство и Братство». Луиза-Батильда не на шутку заинтересовалась новым перспективным движением и без конца приглашала к себе в особняк своих собратьев по духу. Таким образом, в Елисейском дворце побывала группа разношерстных «философов» и даже одна полоумная дама, гордо называвшая себя Богоматерью… Так продолжалось вплоть до Великой французской революции.
Луиза-Батильда всецело одобряла Революцию, тем более что ее брат, герцог Филипп Орлеанский, был одним из главных зачинщиков. Так что, когда он выбрал себе прозвище «гражданин Равенство», она, недолго думая, назвалась «гражданкой Правдой».