Единорог, ткнувшись напоследок Флёр в живот, тихонько ушел, а мы вернулись в лагерь, погруженные в свои мысли и чувства.
Дальше я не помнил, кто из нас первым потянулся к другому, – в памяти осталась только всепоглощающая нежность, пока я покрывал поцелуями лицо прижавшейся ко мне Флёр, её сбивчивый шёпот, руки, стискивающие мои плечи, как спасательный круг. Девушка, измученная реакцией большинства волшебников на ее внешность и привлекательность, раскрывалась мне с совершенно незнакомой стороны. Потом она, не скрываясь, плакала, выбрасывая из себя скопившуюся за многие годы боль, и я губами собирал слезинки с ее щек, шептал ей что-то ласковое, пока моя любимая – а я это понял с ужаснувшей меня самого полнотой – не успокоилась, устроившись у меня на коленях.
8 июля 1995 года. Особняк Блеков.
Члены Ордена Феникса, собравшиеся в доме Сириуса Блека, недоуменно обсуждали изменения, произошедшие с ранее гостеприимным хозяином дома, неожиданно обновившим заклинание Фиделиуса на особняке, а также включившим внутреннюю защиту строения на максимальную мощность. Поражал также и резко отличавшийся от привычного внешний вид хозяина – Блек щеголял в черном камзоле, на шитом серебром широком поясе висел кожаный чехол с волшебной палочкой, пальцы украшал родовой перстень Блеков –хотя и не перстень Главы Рода, как опознал Артур Уизли, не понаслышке, несмотря на статус предателей крови, знакомый с родовыми традициями аристократов.
Наземникус Флетчер, пришедший на собрание Ордена самым последним, тихо постанывал, баюкая обожженную руку. После того, как воришка попытался незаметно положить в карман золотую вилку со стола, вилка вспыхнула у него в руках, оставив немаленькие ожоги, а Сириус Блек, холодно глядя на всех собравшихся, заявил, что не потерпит воровства в своем доме. Сильно присмиревший от такой отповеди мошенник сидел, демонстративно убрав руки от всего мало-мальски ценного на столе, удовольствовавшись стаканом чая, доставленного новыми домовиками Блека.
Шепотки и тихое обсуждение изменившегося Сириуса стихли, как только в гостиную вошли идущие рядом хозяин дома и Дамблдор, судя по обрывку разговора, пытающийся убедить мага ослабить внутреннюю защиту.
— Нет, директор, до тех пор, пока в доме появляются ненадежные люди, вроде Флетчера, я не собираюсь уступать. И нет, я не дам свободного доступа в дом никому – каждое собрание Ордена допуск будет выдаваться заново. Я не собираюсь разделить судьбу Поттеров, понадеявшихся только на ВАШ Фиделиус и на ВАШЕ, директор, обещание защиты. – Последние слова Сириус буквально прорычал.
— Впрочем, мне странно, что вы не понимаете моей позиции, директор. – Продолжил Сириус, обуздав свой нрав. – Чем меньше людей допущены к защите дома – тем меньше шансов, что однажды он будет захвачен Вольдемортом, а надежная база Ордену нужна. – Многие вздрогнули от этого имени.
— Мальчик мой, к сожалению, ты прав. – Дамблдор, впервые за все время существования ордена, лишился места во главе стола, поскольку это место было занято хозяином дома, так что недоуменно поерзавший на стуле директор оказался в очень непривычном для него положении гостя.
— Дамблдор, я уважаю вас как лидера Ордена Феникса и как сильного волшебника, но не потерплю от человека, без суда засадившего меня на многие годы в Азкабан, подобного обращения. – Сириус произнес эти слова спокойно, но видно было, что внутри он в ярости.
— Сириус, не смей так говорить о Дамблдоре! – Молли Уизли вскочила с места, похожая на взъерошенную наседку.
— А что? Я сказал что-то ошибочное? В Азкабан я отправился без допроса, без применения Сыворотки правды, без легилимента Министерства магии. И глава английского Визенгамота спокойно закрыл на это глаза. Так что сядь, Молли, и не говори о том, чего не знаешь. – Рявкнул Сириус, сверкнув глазами.
— Как всегда неблагодарный Блек забывает о том, благодаря кому он еще жив и находится в этом доме. – Язвительный голос Снейпа разорвал стянувшееся напряжение.
— Да будет тебе известно, Снейп, — по Сириусу было видно, что в мыслях он использовал куда более обидное прозвище, — что я нахожусь в своем доме, защищенном родовой магией Блеков, и я не обязан никому за свой побег. Единственный человек, который действительно помог мне – это защитивший меня от толпы дементоров третьекурсник Гарри Поттер. Так что придержи свой язык, пока это не сделал за тебя я.
— Успокойтесь! – Властный голос главы Ордена Феникса остановил спорщиков. Впрочем, по Сириусу и Снейпу было видно, что они мирятся друг с другом только ради дела.
— У нас на повестке сегодня несколько вопросов… — Дамблдор осмотрел всех добрым взглядом поверх очков-половинок. – Северус, что происходит у Темного лорда?
— Полная тишина, Он собирает силы и союзников, ищет подход к старой аристократии, оставшейся в стороне во время Первой войны, — Снейп до сих пор не сообщил директору о том, что Лорд на самом деле находится в подземельях Малфой-менора, а все действия по восстановлению старых и установлению новых связей предпринимаются Ближним Кругом без непосредственного руководства Лорда.
— А что насчет Гарри Поттера, мой мальчик?
— Поттер точно не у Лорда, иначе бы уже давно была устроена показательная казнь. – Снейп пожал плечами. – Но все равно не понимаю, зачем вам этот беспомощный и необученный ничему мальчишка, невесть почему превозносимый как Избранный.
— Зато он уже встречался лицом к лицу с Вольдемортом, и не намочил при этом штаны, — рыкнул Сириус. – В отличие от большинства присутствующих здесь сильных волшебников. У нас сейчас прекрасная возможность – мы знаем большинство оставшихся на свободе членов Внутреннего круга Вольдеморта. Так давайте возьмем любого из них, под Сывороткой вытащим расположение ставки Лорда!
— Сириус, но у нас же нет никаких доказательств! Аристократы поднимут такой вой в приемной министра, что нас всех просто закопают! – Дедалус подскочил на месте.
— Так вот потом вы дождетесь, что эти же аристократы при молчаливой поддержке Министра, купленного с потрохами Малфоями, захватят власть. А вы будете сидеть и дальше рассуждать о законах. В Первую Войну никакой закон не помешал им пытать и убивать отказавшихся от службы Лорду волшебников.