А Орлов в это время действительно находился в «Пристанище Мавра». Но помчался он сюда не ради чудодейственной настойки Эмилии, а совсем по другому поводу. Накануне его приятель, большой и страстный поклонник лошадей, обратился к нему с просьбой о встрече с Анри Рамбалем. В свое время, когда еще был жив граф Порошин, Рамбаль часто и довольно успешно выступал в различного рода соревнованиях по конному спорту, не отказывался от участия в скачках. Его имя было хорошо известно истинным поклонникам этого вида спорта. Один из них теперь довольно успешно сотрудничал со знаменитым «цыганским бароном» Бартабасом — владельцем единственного во Франции конного театра «Зингаро», и тот хотел бы встретиться с Рамбалем и сделать ему предложение о сотрудничестве.
Бартабас — живая легенда. Человек из ниоткуда, скрывающий свое происхождение, настоящее имя, овеянный загадками и тайнами, создал уникальный театр, который нынче с огромным успехом гастролирует по всему миру. Он собрал под крышей своего театра в Обервилье — «красном» пригороде Парижа лучших наездников и жокеев, талантливейших модельеров, создающих умопомрачительные костюмы для труппы и потрясающие украшения для главных исполнителей — лошадей.
Чем же Бартабаса заинтересовал постаревший жокей Анри? Это и удивляло Орлова, но радовало. Скорее всего, Бартабасу в театре не хватает опытных наставников, способных за короткое время обучить юных наездниц и наездников захватывающим трюкам. Анри явно засиделся в своем логове, пора бы ему немного развеяться. А что может быть лучше путешествия в приятной компании? Тем более Орлов вполуха слышал по радио сообщение о том, что 20-летие театра Бартабас собирается отметить грандиозными гастролями в Москве. А Анри, благодаря Порошину, хорошо говорит по-русски.
Сложив два и два, Орлов не откладывая разговор с Рамбалем надолго, собрал вещи и тронулся в путь. А о Лоране он так ни разу и не вспомнил.
Алексей Алексеевич планировал пару дней провести в «Пристанище Мавра», а затем вернуться в Париж вместе с Анри. И хотя Рамбаль очень не любил оставлять хозяйство надолго без присмотра, Орлов рассчитывал уговорить его на поездку в Париж для встречи с Бартабасом.
Но теплого приема, который обычно оказывали здесь Орлову, на сей раз не последовало. Анри был задумчив и даже суров. Выяснилось, что сюда собирается приехать Полина. Цель визита она объяснять не стала, посчитала это излишним, а Анри дала понять, что церемониться с людьми, которых нанимал на работу ее отец, она не намерена.
— Я не знаю, как себя вести с этой дамой, — признался Рамбаль, — у меня ведь действительно нет никаких прав. Что скажешь?
— Пока и у нее их нет, — парировал Алексей Алексеевич, — и до момента оспаривания завещания не будет.
— Допустим, а что будет после того, как пройдет суд и она оттяпает у Марьяши права на «Пристанище Мавра»? Судя по твоим намерениям, ты сделаешь все, чтобы отнять его у Марьяши.
— Не у Марьяши, а у этих Екшинцевых.
Алекс, я в людях разбираюсь значительно хуже, чем ты. Зато я научился чувствовать опасность. И вот теперь я чувствую, что исходит она от этой взбалмошной Полины и ее бойфренда. Парень, как и я, приехал сюда из Африки, он вынослив и умеет ждать. А еще он очень хочет стать богатым, следовательно, никаких церемоний. «Рамбаля долой с конюшни, здесь теперь я хозяин», — я уже почти слышу эти слова.
— Да ты, я погляжу, в пророки записался, Анри? Что за глупости, кто его сюда пустит?
— Алекс, а ты свое значение не слишком преувеличиваешь? После того как ты поможешь Полине стать хозяйкой и свергнешь Марьяшу, ты окажешься на улице.
— Так уж сразу и на улице? У меня помимо Полины много других клиентов да и денежки имеются. Умереть голодной смертью мне не грозит. Да и ты кое-что за душой имеешь, не прибедняйся.
— А про Фабио ты забыл? У меня сын инвалид.
— У тебя сын гений, он сам прекрасно сможет себя прокормить.
— Но что ТЫ сделал с этим гением? Превратил его в преступника, и меня вместе с ним, и сам по уши погряз в этих манипуляциях с транквилизаторами.
— Анри, успокойся. Общение с Полиной кому угодно испортит настроение. И все-таки ты зря драматизируешь ситуацию.
— Не зря, Алекс. Я просто не хочу выглядеть сволочью в глазах этой девчонки и русских парней.
— Ну, вот и славно. Ты и не будешь сволочью, ею буду я. Лучше давай вмажем по рюмашке, я устал с дороги.
— А я устал от жизни и к твоему Бартабасу не поеду.
Серьезный разговор плавно перетек в более мирную беседу. Орлов и сам чувствовал, что его услуги Полине не понадобятся сразу же после того, как он поможет ей разобраться с Марьяшей. Но он был уверен в том, что сможет в результате переговоров с Полиной кое-что выторговать. Например, «Пристанище Мавра». Правда, ее звонок к Анри опытного юриста насторожил. Что же им всем понадобилось от этого поместья? Лет двадцать о нем и думать никто не думал, а теперь вон как все забегали, засуетились, как будто другого добра у Графини мало осталось. Нет, всем Вогезы подавай, на природу их потянуло.
…На ночь Орлов опять принял глоточек из бутылочки Эмилии. Однако теперь Эмилии не понравился цвет лица Орлова и его аппетит.
— Может быть, вы спросите у Фабио, что вам попринимать, пока у нас живете, для аппетита? Да и цвет лица у вас, Алекс, нездоровый. Надо бы вам полечиться, — не унималась старушка, чем привела и без того издерганного Орлова в состояние сильного раздражения.
— Да что вы ко мне цепляетесь, Эмилия?! Не собираюсь я тут лечиться. Да, не спорю, Фабио молодец, что для вас всякие микстурки делает, но это же непрофессионально! Это самообман, а не лечение. Тоже мне, Парацельс из сельской местности…
— А вот и нет, — не унималась старушка, для которой Фабио был не просто воспитанником, а самым близким на всей земле человеком, — не обзывайте мальчика такими ругательными словами. По телевидению сколько раз уже показывали передачи о том, как гомеопаты всякими травками безнадежных людей на ноги ставят. И никто у них никаких дипломов не спрашивает. А вы бы лучше Фабио пристроили учиться с вашими-то связями, а то только и можете что ругаться.
— Парацельс — это не ругательное слово, — дремучее невежество Эмилии немного развеселило Орлова, — это доктор такой знаменитый. А наш Фабио не сможет нигде учиться по причине своей болезни. Кто за ним там ухаживать будет?
— Да я бы с удовольствием…
— Нет, дорогая Эмилия, вы уж тут на хозяйстве оставайтесь, хорошо? А Фабио не особенно нужны дипломы разные. Он и так за свои микстурки деньги получает. А в отношении себя я даю вам честное слово — вот вернусь в Париж и обязательно покажусь хорошему доктору. И сразу телеграфирую вам, что я абсолютно здоров.
Но в Париже его ждал совсем другой сюрприз. На автоответчике была записана просьба Марьяши принять ее в самое ближайшее время. Откладывать встречу на завтра он не стал. Тут же перезвонил:
— Как я рад тебя слышать, ты уже вернулась из дальних странствий? Поездка удалась?
— О, да. Я познакомлю вас с замечательными людьми, только постарайтесь не откладывать нашу встречу.
— Конечно, дорогая, я только что от Рамбалей. Перекушу, приму душ и в твоем распоряжении. Приезжай в офис часам к двум. Успеешь собраться?
— Угу, но я приеду не одна.
— Договорились, жду в два.
Алексей Алексеевич так увлекся сборами на встречу — хотелось произвести неплохое впечатление на русских, что не стал слушать другие сообщения. В этот день он так и не узнал, что Лоран его настойчиво разыскивает…
Глава 4
С утра в офисе творилось что-то невообразимое. Артур Артурович никак не мог принять окончательное решение по сотрудничеству с немецкой фирмой. Обычно в моменты таких сомнений его всегда выручал Порецкий. Мишаня все умел разложить по полочкам, вовремя предоставить нужную информацию, собрать факты и, если требовалось, улики не только «за», но и «против». Поэтому главе нашей корпорации ничего не оставалось, как принять почти готовое решение. Теперь ему приходилось действовать самостоятельно. А этого делать он, похоже, не умел. Что лишний раз подтверждало незаменимость Порецкого.