Подчеркну, подобное понимание феодализма было характерно именно для советских историков. В зарубежной историографии описанный выше тип поземельных отношений определяется термином «сеньориальный режим», а в категорию «феодализм» вкладывают преимущественно юридический смысл, обозначая ею комплекс правовых связей между сюзеренами и вассалами. Французский исследователь Ю. Метивье, в частности, так писал об указанном различии трактовок: «Советские экономисты и историки вплоть до конца XX в. обозначали термином „феодальный“ как раз сеньориальный режим, тогда как такой режим отлично мог существовать и без настоящего „феодализма“»[148].
Впрочем, мы не будем подробно останавливаться на различиях в интерпретации определения «феодальный», а коснемся более частного вопроса: можно ли его использовать, хотя бы только в марксистском понимании этого слова, для характеристики социально-экономического строя предреволюционной Франции?
Сомнения в правомерности применения данного термина по отношению к французской экономике XVIII в. возникли давно: их высказывали даже некоторые представители «школы Лукина» ещё в советскую эпоху. Так, в самом начале 80-х годов В. М. Далин, готовя в качестве ответственного редактора к печати посмертное издание «Великой французской революции» А. З. Манфреда, «споткнулся» на следующей фразе своего коллеги и друга: «В целом во французском сельском хозяйстве конца XVIII в. всё ещё господствовали старые, средневековые, феодальные (курсив мой — А.Ч.) отношения в их самой грубой и дикой форме…»[149] Хорошо знакомый с новейшими достижениями мировой историографии, В. М. Далин уже явно не мог согласиться с подобной категоричностью утверждения, сделанного четверть века ранее, и заменил в процитированной фразе выделенное нами слово на «полуфеодальные»[150]. Разумеется, подобный паллиатив радикально не менял всей концепции, но сама попытка внести в неё коррективы свидетельствовала о том, что даже такой видный представитель старшего поколения советских историков-марксистов, как В. М. Далин, в последние годы жизни уже не мог безоговорочно принять утверждение о «феодальном» характере французской экономики кануна Революции.
А. В. Адо упомянул об этом, возможно, несколько курьезном, но весьма показательном случае, во время уже упоминавшегося выше «круглого стола» 1988 г.[151] Его же собственное выступление, во многом задавшее тон дискуссии, как раз и было посвящено критике «упрощенного, „линейного“ понимания исторического места французской революции в процессе межформационного перехода: в 1789 г. — господство феодализма и феодального дворянства, в 1799 г. — господство капитализма и капиталистической буржуазии», содержавшегося в работах не только отечественных, но и зарубежных историков-марксистов, в частности немца М. Коссока и француза М. Вовеля.
Еще более определенно в ходе той же дискуссии высказалась ученица А. В. Адо — Л. А. Пименова: «Что же было феодальным во Франции XVIII в.? Какую из сторон жизни мы ни возьмем для рассмотрения, везде картина будет неоднозначной и не уместится в рамки определения „феодальный строй“. Экономика была многоукладной, государство и общество также представляли собой сложное переплетение разнородных элементов»[152].
Действительно, результаты появившихся незадолго то того исследований, в том числе самих А. В. Адо и Л. А. Пименовой, давали достаточно веские основания сомневаться в правомерности прежних, традиционных для советской историографии представлений об экономике Старого порядка. Хотя элементы комплекса сеньориальных отношений существовали во Франции вплоть до самой Революции, а отчасти пережили и ее, они в XVIII в., уже никоим образом не играли определяющей роли. Даже в областях с архаичной структурой хозяйства доля сеньориальных повинностей в доходах сеньоров-землевладельцев редко превышала 40 %[153]. В экономически же развитых районах она была и того меньше. Так, во владениях принца Конде в Парижском регионе повинности давали лишь 13 % дохода, а в 12 сеньориях графа де Тессе, крупнейшего собственника Верхнего Мэна, — 10,8 %[154]. Основная же масса поступлений шла от капиталистических и полукапиталистических способов ведения хозяйства.
148
151
152
153
См.: