Изабелла тоже очень любила эту церковь, и не только из-за своего интереса к ордену францисканцев. Похоже, что по желанию Маргариты новое здание моделировалось по контурам и размерам францисканской церкви Кордельеров в Париже, которая была основана Людовиком Святым около 1250 года, — там упокоилась мать Изабеллы, Жанна Наваррская. В Ньюгейте была часовня во имя Людовика Святого, и это не случайное совпадение. Именно Изабелла, не скупясь, оплатила завершение постройки в Лондоне, которая в окончательном виде (к 1348 году) имела 300 футов в длину при ширине 89 и высоте 64 фута (примерно 90 на 26 на 20 м) — только собор святого Павла превышал ее по размерам. Это было прекрасное, светлое и просторное здание, с пятнадцатью нишами, по два зенитных фонаря (застекленные эркеры) в каждом, и несколькими часовнями, отходящими в сторону от нефов, разделенных стройными колоннами на восьмиугольных основаниях, поддерживающих высокую аркаду стрельчатых арок.{610} Изабелла сама заплатила за остекление окна на восточном торце здания за алтарем; в целом она потратила на «серых братьев» около 70 фунтов. Благодаря покровительству Изабеллы, Маргариты и других царственных дам дом «серых братьев» в Ньюгейте[75] оставался самой престижной францисканской обителью в Англии и самой модной церковью в Лондоне на протяжении двух следующих столетий; многие знаменитые люди завещали похоронить их там.
За смертью Маргариты земли и поместья, составлявшие вдовью часть королевы Англии, наконец перешли в распоряжение Изабеллы. В день 23 февраля король велел казначейству составить опись всех владений покойной королевы{611}, и в тот же самый день Изабелла вернула Короне все свои поместья для учета и заключения нового соглашения. Благодаря активности Уильяма Монтегю 5 марта она получила земли в постоянное владение{612}, а 6-го ей были возвращены Понтье и Монтрейль, но возвращения графства Корнуолл пришлось ждать до 30 октября.{613} Венценосные супруги были в Кларендоне, когда (20 марта) король распорядился выплатить задолженности по доходам королевы, а тем временем велел Барди покрыть ее расходы.{614} С этого момента казначею королевы поручили тщательно присматривать за тратами ее слуг. Эдуард также сделал по просьбе Изабеллы пожалование приорату в Айвичерче.
Из-за рубежей Англии приходили и добрые, и худые вести. В Ирландии Роджер Мортимер к марту 1318 года почти полностью подавил сопротивление власти англичан, но тем временем 26 марта Брюс нанес им сокрушительный удар, захватив стратегически важную крепость Бервик тем самым лишив своих противников традиционного оплота против Шотландии. Шотландцы воспользовались этим успехом, чтобы обрушиться с дерзкими набегами на области Англии вплоть до Йоркшира. А король не имел возможности попытаться отбить Бервик из-за нехватки военной силы и денег.
Именно в этот опасный момент, благодаря миротворческому влиянию Пемброка, Эдуард достиг предварительного соглашения с Ланкастером. Но его систематически саботировали новые фавориты Эдуарда — д'Амори, Одли и Монтегю. Они яростно противились настоятельному требованию Ланкастера возобновить все дарения и пожалования Короны, сделанные с 1310 года.{615} Если бы король согласился на это, вероятно, кое-кто из зависимых от Изабеллы людей потерял бы существенную часть доходов, поскольку за требованием Ланкастера, несомненно, стояло желание перекрыть поток даров ее слугам; поэтому будет справедливо предположить, что королева, которой уже приходилось страдать от безденежья в руках Ланкастера, после чего король весьма щедро компенсировал ей все потери, стала на сторону придворной партии.{616} У Изабеллы не было никаких причин любить Ланкастера, и на протяжении как минимум предыдущих четырех лет она была его врагом.
В начале лета король и королева съездили как почетные гости на несколько свадеб: в Хэйверинг-эйт-Бауэр в Эссексе, в Виндзор и Вудсток. Документы двора Эдуарда сохранили упоминания о выдаче монет, которые по приказу короля рассыпали над головами счастливых пар, когда те приносили свои обеты у дверей часовни.
Срок родов приближался, и около 11 июня Изабелла отправилась в королевское поместье Вудсток в Оксфордшире. Вудсток располагался в Уичвудском лесу и незадолго до того был передан королеве в личное владение.{617} Он служил местом отдыха и охоты королей еще со времен до норманского завоевания, но в описываемое время дом с большим залом был относительно новым — его построил Генрих I в начале XII века, а в XIII веке преобразовал Генрих III. Каменная ограда охотничьего парка тянулась на семь миль, в ее пределах располагался также королевский зверинец со «странными животными из дальних краев» — львами, рысями, леопардами и дикобразами. Покои Изабеллы выходили в сад, где над прудом рос большой клен, и она могла дышать свежим воздухом, прогуливаясь под открытыми аркадами или отправиться к источнику в Иверсвелле, поблизости, где рос сад с сотней грушевых деревьев.[76]
75
В книге неоднократно упоминаются Ныогейт, Олдгейт, Колд-гейт и т.п. Все они первоначально представляли собой попросту ворота — города или замка (Newgate — Новые ворота, Oldgate — Старые ворота, Coldgate — Холодные ворота). Возле ворот возникали новые кварталы, отдельные постройки, а сами ворота с течением времени исчезали, и названия стали относиться уже к районам города. Потому теперь все они по смыслу не переводятся. (Прим. перев.)
76
Вудсток был сильно разрушен во время гражданской войны, а уцелевшие строения снесли в начале восемнадцатого века, когда началось строительство дворца Бленхейм. На этом месте в наши дни поставлен памятный знак.