Этот эпизод с одной стороны вызвал раздражение у командования, с другой же подчеркнул неприятную ситуацию, в которой оказались «добровольцы Франции». Выбирая между тем, наказать нас, или предоставить возможность проявить себя, командование решило доверить нам опасное задание.
- Однажды к нам в казарму пришел старший офицер и спросил, что мы бы делали, оказавшись посреди высадки британских парашютистов. Наши воинственные крики, судя по всему, он счел подходящим ответом. Поэтому нашей роте поручили найти 30 добровольцев для выполнения задания (которое пока не уточнялось) в районе Кавардзере, недалеко от Кьоджи. На это задание вызвались 40 наших, - рассказывает Карло, который был одним из этих сорока добровольцев. Но он, похоже, не считает, что это задание было возможностью для добровольцев проявить себя или искупить вину.
Думая об этом, он вдруг поднимается с кресла и отходит к окну, пытаясь остаться наедине со своими мрачными мыслями. Я вижу, как он качает головой и смотрит из окна на одиноких девушек в баре рядом с домом, которые пьют белое вино из больших стаканов. Карло ворчит, что в его время мужчины были более предприимчивы. Потом, успокоившись, он возвращается в кресло и показывает мне отрывок из рукописи Зарини:
«Можно содрогнуться, если подумать, что лишь спустя 11 дней после нашего прибытия в Венецию, без всякой специальной подготовки, без заранее подготовленного плана, без координации с другими частями, без какой-либо связи с местными жителями, без знания местности, в которой мы должны были действовать, нас направили на разведывательное задание, сопряженное с огромным риском, я бы сказал, нечто, очень близкое к шпионажу. Нас послали почти беспомощными, плохо вооруженными: лишь с пистолетами, к которым выдали по два магазина патронов и по две гранаты».
Больше он ничего не добавляет. И снова я чувствую в Карло то же сомнение, то же ощущение предательства, что это опасное задание могло быть задумано с целью уничтожить «добровольцев Франции». И снова я не понимаю почему. И снова не могу найти подходящего объяснения.
- В Кавардзере все пошло плохо, - говорит Карло. Ему явно тяжело это вспоминать, но он решает продолжить свою историю. – Официально целью задания было внедриться к местным партизанам, притворившись французскими пленными, сбежавшими из концлагерей в Австрии, и собрать информацию о присутствии у партизан британских и американских советников, и о посадочных площадках для доставки оружия. Итак, вооруженные лишь флотскими пистолетами «Беретта» 7,65-мм и парой гранат «Балилла» (SRCM Mod.35), и одетые в гражданскую одежду, мы отправились на это задание практически вслепую, не имея никакого представления, что нас ожидает. На случай если нас остановят немецкие патрули, мы должны были предъявить банкноту в одну лиру с проколотой дыркой на краю, серийные номера этих банкнот были сообщены немцам.
Я попросил Карло показать такую банкноту, догадавшись, что он наверняка сохранил ее. Довольно улыбаясь, он открыл ящик стола и показал эту лиру.
Операция началась в полночь 1 июля 1944, сорок добровольцев под командованием лейтенанта Парелло, разделившись на пять групп по восемь человек, из Венеции морем добрались до района Кьоджи. Каждая группа вышла в назначенный ей район, по пути разделившись на меньшие группы по два-три человека, чтобы избежать внимания. На рассвете был установлен первый контакт с местными партизанами, и сначала они, кажется, поверили в историю «пленных», рассказанную на ломаном итальянском. Партизаны сразу же начали говорить о спрятанном оружии и о безопасных убежищах. Но потом они внезапно стали более подозрительными. Слухи о «сбежавших пленных» быстро распространились, и история перестала быть убедительной.
- Сказалась вся та небрежность, с которой была подготовлена операция, - говорит Карло, и показывает еще один отрывок из рукописи Зарини:
«Я благодарю Бога за то, что догадался отдать пистолет, патроны и гранаты другому добровольцу, а также проколотую лиру, потому что партизаны обыскали меня, вывернув все карманы. Я испытал еще один приступ ужаса, подумав об итальянских этикетках на одежде, но партизаны, к счастью, не обратили на них внимания».
Обман был раскрыт. Из сараев и крестьянских домов начало появляться оружие. Добровольцам настало время отступать. Парелло приказал группам добровольцев отходить в Кьоджу, и в этот момент прозвучали первые выстрелы. После пересчета оказалось, что от четырех до шести добровольцев отсутствуют. Вероятно, они попали в руки врага.
Это отчаянное отступление запечатлелось в памяти Карло: