В политическом смысле в основе той системы взглядов, представителем которой является Фруассар, лежало стремление крупных феодалов к закреплению феодальной раздробленности. Оно выразилось в специфическом отношении Фруассара к королевской власти. Король Франции в глазах Фруассара, — это лишь естественный сеньор своих вассалов — и только: он нигде не является воплощением силы или единства Франции. В соответствии с этим и дофин Карл во время событий 1356–1358 гг. выступает в хронике Фруассара как личность пассивная, принимающая лишь участие в общей драке наравне с прочими лицами (Карл Наваррский, сторонники законного короля, Этьен Марсель, горожане Парижа). События 1356–1358 гг. были, в представлении Фруассара, прежде всего феодальной войной от начала до конца, такою же, как и всякая другая война между отдельными феодальными группировками; и это казалось ему тем более ясным, что Этьен Марсель находился в союзе с крупнейшим феодалом Карлом Наваррским.
Если проследить весь ход этих событий в описании Фруассара, то можно увидеть, что дофин Карл как представитель королевской власти выступает в его изложении абсолютно бездеятельным — как при первом созыве Генеральных штатов, так и в дальнейшем. Между тем известно, что дофин, будущий Карл V, постоянно вербовал себе союзников среди городов, не примкнувших к движению Этьена Марселя. Но Фруассар совсем не интересуется вопросом о положении королевской власти во Франции. Поэтому и роль городов как возможного союзника королей не интересует его. Он и Этьена Марселя рассматривает прежде всего как одного из сторонников Карла Наваррского. Что же касается последнего, то Фруассар находит даже вполне естественным желание некоторых представителей сословий в Генеральных штатах освободить Карла Наваррского из тюрьмы, куда он был заключен по приказанию короля Иоанна II. Фруассар так поясняет свою точку зрения: «Слишком мало оставалось крупных сеньоров в означенном королевстве, с которыми можно было бы объединиться (для ведения войны), так как все остальные были либо убиты, либо взяты в плен»[187].
Поскольку Фруассар рассматривает короля Франции лишь как обычного феодального сеньора, то и измена королю трогает его ничуть не больше, чем измена всякому другому сеньору, и эту измену он нигде не подвергает осуждению. Все дело, с точки зрения Фруассара, заключалось лишь в том, насколько данный сеньор, например король Англии или король Франции, способен удержать своих вассалов наградами, добрым отношением и т. п. Фруассар так характеризует положение вещей: «И была страна (в состоянии) большой переменчивости»[188]; «таким образом, рыцари и оруженосцы то эту сторону поддерживали, то другую»[189].
Фруассар старательно подчеркивает, что при изложении событий он никогда не отдает предпочтения одной из сторон, описывая тот или другой факт, а преподносит все «не прикрашивая кого-либо более, чем другого: добрые деля хорошего (рыцаря), на чьей бы стороне он ни был, в ней[190] полностью изложены и доводятся до всеобщего сведения…»[191]. Действительно, Фруассар восхваляет одинаково решительно всех рыцарей, независимо от того, из какой они страны, под чьим знаменем и во имя чего сражаются. Он старательно регистрирует, что такой-то рыцарь совершил под знаменем нового сеньора много «храбрых подвигов», как, например, английский рыцарь по прозвищу «Искатель любви», присягнувший Карлу V; и тут же Фруассар говорит об одном французском рыцаре, присягнувшем Эдуарду III, причем последний, по словам Фруассара, был «премного доволен» службой этого рыцаря[192]. Причины же подобного поведения приводятся, например, такие: об измене некоторых гасконских сеньоров Фруассар говорит, что «им больше нравилась по своему характеру служба королю Англии[193], чем королю Франции»[194].
193
Очевидно, имеется в виду большая активность военных действий со стороны англичан в данный момент.