Внезапно в голову пришла сумасшедшая мысль: Вику отравили?! Она, конечно, чувствовала себя неважно, пока они добирались до дома, но после выпитого вина ее состояние резко ухудшилось. Кто-то принес эту бутылку с вином, но сам пить не стал. Что, если вино отравлено?! Клавдии стало дурно. Впервые она порадовалась, что была голодна и не рискнула выпить, боялась, что голова закружится. В конце концов, самые ужасные жизненные обстоятельства могут оказаться кстати! Ее спасла случайность…
Но теперь… как она объяснит, что здесь произошло? Никого, кроме нее, с Викой не было! Как она докажет, что вино принес кто-то другой? Кто ей поверит? Денег на адвокатов и прочее у нее нет.
Клавдии стало так страшно, что волосы на голове зашевелились. Что же делать? Что же ей теперь делать?! О господи! Встав сегодня утром и подведя итоги своей жизни, она думала, что ничего более ужасного с ней уже произойти не может… Увы! Ее несчастья не кончились, они продолжаются, приобретая все более изощренные и жуткие формы.
Она бросилась к своей сумке, на ходу опомнившись и перейдя на крадущийся шаг. Соседи потом могут сказать, что слышали, как в квартире кто-то ходил… Ее все сильнее охватывала паника. Суетливо роясь в сумке, она нашла носовой платок, стала вытирать дверные ручки, вешалку… К чему еще она могла притрагиваться?
Клава вернулась к столу, вытерла стакан. Аппетит пропал. Казалось, съеденные второпях бутерброды встали поперек горла. Она обессиленно села, тут же вскочила… Ее могут застать здесь – на месте преступления. Нужно немедленно уходить, но так, чтобы никто ее не увидел. Она на цыпочках, стараясь не смотреть, обошла тело Вики.
Носовой платок! Как она могла забыть?!
Клавдия вернулась к столу, схватила платок, засунула в карман брюк. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Она поспешно оделась, подкралась к дверям и посмотрела в «глазок» на лестничную клетку. Никого не было. Путь открыт.
Зеркальце! Черт, она оставила зеркальце возле трупа!
Ругая себя последними словами, Клавдия подошла к телу Вики, подняла с пола зеркальце и положила в сумку. Ну вот, кажется, все!
Обернув руку тем же носовым платком, она открыла замок и выскользнула из квартиры. Дверь захлопнулась с мягким стуком, который показался Клаве оглушительнее выстрела. В мгновение ока она слетела с лестницы. Никто не встретился ей по дороге, никто не обратил на нее внимания, когда она вышла из подъезда и чуть ли не бегом кинулась в проходной двор. Слава богу, кажется, все обошлось благополучно!
Она прошла мимо остановки троллейбуса, чтобы ее не могли тут случайно заметить. Хотя кто ее мог заметить? У нее и в своем-то районе почти не было знакомых, а здесь и подавно. Но у страха глаза велики.
Задыхаясь от быстрой ходьбы, Клава спустилась в метро, чуть ли не впервые в жизни радуясь сутолоке и неразберихе, толпе спешащих людей, которым не было до нее никакого дела. Уже стоя в полном вагоне, стиснутая со всех сторон пассажирами метро, женщина вздохнула свободнее. Давка ее тоже не раздражала.
«Как, оказывается, восприятие мира меняется в связи со сложившимися обстоятельствами!» – подумала она.
То, что постоянно бесило и возмущало ее, сегодня казалось благом. Даже ее невзрачный и непривлекательный вид был кстати. Ей хотелось стать еще незаметнее, раствориться в толпе, исчезнуть. И если появиться вновь, то в каком-нибудь ином качестве, в ином месте и времени.
Уже добравшись до дома и сидя на кухне за чаем, Клавдия не могла отделаться от пропитавшего ее насквозь страха. Вдруг в квартире Вики найдут ее отпечатки пальцев? Вдруг кто-нибудь видел, как они вместе входили? Вдруг…
Этих «вдруг» было такое количество, что у Клавы разболелась голова.
Если она не ошибается и Вику действительно убили, то… Что? Да что угодно! Например, вдруг ее убили из-за каких-то финансовых операций, о которых она могла рассказать кому-то? Кому, если не Клаве? Клава была в курсе всех операций фирмы «Инвест-сервис». А вдруг причиной всему – тот вексель?
Клаву затошнило от ужаса, когда она вспомнила, что куча Викиных бумаг, в том числе и злосчастный вексель, остались у нее. Что теперь со всем этим делать? Бумаги могут и наверняка будут искать, не говоря уже о векселе! Боже, во что она влипла! Как теперь выпутаться из этого кошмара?
Вряд ли Вика кому-нибудь говорила о том, что большую часть работы за нее делает подружка. Она была гордая и заботилась о своей профессиональной репутации. Значит, о Клаве никто не знает. Это хорошо. А вдруг кто-нибудь все-таки знает? И ее будут искать, чтобы убить, как Вику?