Что же упоминаете о компасном ремесленике в том же своем письме, что он вам докучает, нам до него ни малой причины нет, для того что которые инструменты потребны были и еще до моего ведения в канцелярии адмиралтейской подряжены, тех довольное число к подпорутчику Кудрявому отосланы и розданы кадетам, и к тому ж у нас есть научены того ж художества из кадетов академии.
Естли бы в пополнку к тому ж надобно было что ис тех ж учинить, о том бы надлежало нам ваш рапорт на письме за рукою учинить по своей должности и подать, а не за труд учиненной того реглямента дятчить{406} за него, а обрасцовые от вас взятыя у него компасы отдать ему назад.
Ис того же вашего письма со удивлением и с смехом увидел я, что вы мое прямое дело и должность высшаго перед собою правителя обхуждаете самовольнически, что бутто я, наруша право академическое, отсылаю кадетов в своих науках до свидетельства господ аглинских профессоров. То, мой господине, дело прямое чинитца весьма согласно не только с правом той академии, наипаче же к особой службе Его царского величества, понеже навигаторы те, бывшия прежде в учениках их, профессоров, не могут освидетельствовать наук их лутче самих мастеров. И сие чинитца к собственной пользе и к лутчему проходу в тех науках им, кадетам, нежели за особое одно любочестие ваше, ни к чему не сходное, чтоб только пред вами неспособные к тому свидетельству оне, навигаторы, такова последования дела собою не могли оканчивать, в котором начальстве предприятого вам чина генерального директора еще мы ничего отнюдь не видали, чтоб вы из достоинства того вашего превозхождение в науках великих тех, как должность есть директорская, себя над профессорами оказали. Тою причиною оные кадеты из академии к тем профессором агличаном для вернаго свидетельства наук их ныне отсылаютца и впредь отсылатца будут, понеже оные профессоры по имянному Его царского величества указу, хотя вам не сведомы, однако ж в ту ж академию присоединены, и не чужими оне мастерами есть, как вы об них, не осмотряся, то непорядошно пишете.
Что же в том письме вашем по безосновательным к себе слухам (как присматриваю изо всего и из всех небезвестных уже мне ваших коварств потаемных), что вы самовольной и напрасной от себя в недельной причины со мною опять починаете искать вражды и пишете, не опомняся, что я вас поношу. В том мне отнюдь нужды никакой нет, и необыкновен я в том быть характере, и о чем мне надлежало было к вам писать, я, не устыдяся вас, прежде писал к вам. И разве ваша совесть, может быть, обличает вас в каких поносных тех делех до фамилии вашей, какова бы она и несть, здесь ни случай, ни дело меня к тому не позывает, и к вам себя выхвалять. А естли вы диплом баронской от Его цесарского величества у себя не имеете, как сами в том же своем ко мне пишете и то признаете, в том не можете никого понуждать свой произвол себя тем чином величать, чего у вас в руках не бывало и нет. Об аглинском ж деле вашем нечего повторять, ибо до вас довольно я был сведом.
Ис того же письма вашего зело чувственно услышал я вашу злобную дерзость, что вы, мой господине, уничижа безчестно высокую Его царского величества ко мне милость и честь мою тайного советника, уязвили, не опомняся, собою ли, или от злонамеренных вам советов чюжих, что я внушаю одноземельцам своим на вас, и характер мне приписуете такой, чего честным людем чинить того не надлежит, ибо я о вас и думать позабыл, и ежели бы памятовал о вас когда.
Разве возмнилося вам то суеверие напрасно, что светлейший князь Александр Данилович Меншиков, фельт маршал и губернатор сей столицы, при моей бытности у его светлости в доме за некоторые явныя ваши бесчинства прямою истинною словесно наказать вас изволил, и мне в то дело вступать причины не было.
Того ради прошу, впредь оставя меня в моей обыклой тишине, боль- ши не озлоблять и не безчестить бездельно меня такими смышлеными своими и неистовыми вымыслы и злобы, ведая за известно, что я нигде и ни в чем безсловесным перед вами во всех ваших коварствах намеренных не буду, и в чем прельщать себя не извольте, и найду под высокою протекциею Его царского величества суд на вас и сатисфакцию важную.
В Санкт Питербурге ноября в 9 день, 1716 г.
РГАДА. Ф. 9. Оп. 1. Д. 28. Л. 357-359{407}
N° 48 Сент-Илер — Петру I, 15 ноября 1716 г.
Державнейший царь государь милостивейший, я многократные мемориалии, а имянно 12 марта, 20 апреля и последнюю 24 числа июля, до Вашего величества посылал, в которых я Вашему царскому величеству всенижайше о конфузии новоучрежденной академии, в которой Ваше величество поверил всемилостивейше мне, доносил. Но понеже на помянутые еще никакой, также и последние мои письма, которыя одресовал к господину барону Шафирову, резолюции нет, и я принел вольность сию мою, 4 мемори послал. А первых днях, как я вступил во академию, чинил [...] Матвееву письменное известие [...] неотступно просил, мне по то дос[...]нию кадетов потребно имею [...] число оного получить невозмог. Еще ему со сто раз сказывал, чтоб во академи[и] образчающихся кадет учинить уреченное число, и того получить не мог, а дает мне ино по 300 и по 400 человек, но две недели отбирает и отпущает их во свои маетности, а на их места мне опять дает новых, и сей непорядок и по сие число продолжаетца. Я вашему царскому величеству всенижайшее уверить имею, что с начала, как академиа зачлась, с 2500 человек в ней перебывалось, иные 2, а иные по 4 недели во оной обращались. И такой академии окончания никогда не может быть с намерением Вашего царского величества согласно.