— Ну, раз ты согласна со мной, я сегодня же беру с собой эту девушку. Ты, вероятно, догадываешься, что я хочу пристроить ее в своем доме?
— Сердечное вам спасибо, гражданин президент! Но ведь моя племянница — бедная крестьянка, она так мало привыкла к городской жизни…
Не смея отвечать прямым отказом, вдова начала придумывать косвенные пути спасения девушки.
— Ах, господин судья, если вы обещаете, быть снисходительным к ее первым невольным ошибкам, я охотно согласилась бы на ваше предложение. Только позвольте ей поразвлечься маленьким путешествием, и тогда дня через три-четыре, я вам ее доставлю.
— Нет, нет, — произнес Буэ, — ты, пожалуй, еще скажешь мне тогда, что твоей племяннице не нравится жизнь в Ренне и что она хочет уехать. Я хочу быть ей полезным даже независимо от твоей воли. Собери-ка ее вещички!
Елена безмолвно слушала разговор, решавший ее судьбу. Она понимала, что ее смерть неизбежна. Она понимала, что в любом случае президент будет ее преследовать.
— Видите ли, господин президент, — произнесла, наконец, вдова, — я должна сказать, что не согласна принять место, которое вы предлагаете моей племяннице.
Молния гнева сверкнула в глазах Буэ, однако он сумел овладеть собой.
— Почему же это, Бюжар? — спросил он вкрадчиво.
Мнимая тетка наклонилась к уху судьи, будто она не хотела, чтобы ее предположение услышала молодая девушка, и шепотом произнесла:
— Говорят, вы любите шутки шутить, а потому молодой девушке жить у вас… несколько неприлично.
— Мало ли что там болтают!
— Конечно, но уже и половины этой молвы достаточно, чтобы испугать бедную девушку…
— Оставь. Пусть злые языки болтают, что хотят. Ведь если слушать все эти сплетни… Знаешь ли ты, какая о тебе носится молва?
— Нет, — отвечала Бюжар.
— Мне уши прожужжали, что ты только мнимая республиканка и что общаешься с шуанами.
— Вот уж чистая ложь! — вскричала женщина, задрожав от страха.
— Да, но ведь и половины молвы достаточно, чтобы отправить тебя на гильотину…
Вдова почувствовала, что находится в руках судьи, и он забавляется ею, как кошка мышкой. Отказ стоил бы ей жизни, но она все-таки решила спасти девушку.
— Ну, милая Бюжар, ты одумалась? — спросил президент с насмешливой улыбкой.
Мадемуазель Валеран все это слышала. Она отказалась принять жертву вдовы, и в ту минуту, когда та решила пойти на нее, она остановила ее словами:
— Дорогая тетушка, зачем же мешать добрым намерениям гражданина относительно меня?
Вдова бросила на нее изумленный взгляд.
— Ты недавно говорила мне, — продолжала Елена, — что у меня нет способностей заниматься торговлей. Давай же я воспользуюсь случаем, который дает мне хорошее место у гражданина… которого ты так превозносила.
— Ну вот видишь! Малютка умнее тебя, — с торжеством воскликнул негодяй.
Обе женщины вышли собрать вещи. Пользуясь этой минутой, Елена обняла вдову.
— Милая Бюжар, — сказала она. — Отказ погубит вас; а меня не спасет. Я пойду с этим человеком и одна буду его жертвой…
Взяв свой маленький узелок, она вышла к судье.
— Идем, — резко скомандовал Буэ, спешивший завладеть добычей.
Целуя в последний раз свою мнимую тетку, мадемуазель Валеран прошептала ей на ухо:
— Если увидите Ивона, скройте от него истину, скажите, что я оставила Ренн. Я не хочу, чтобы он подвергался опасности, пытаясь освободить меня.
Затем она спокойно пошла за судьей.
Через некоторое время за углом послышались энергичные ругательства:
— Тысяча чертей, — гремел голос Баррасена. — Это животное утащило малютку!
— Успокойся. Наоборот, ее согласие уйти с этим негодяем нам еще пригодится.
— Да, но как ее отыскать?
— Черт побери! Да мы пойдем к судье. У меня есть с ним старые счеты, — отвечал Точильщик.
С той минуты, как Жан Буэ вошел к лавочнице, два компаньона стояли на страже.
Но мы оставим Точильщика и его товарищей и последуем за президентом и Еленой.
Жилище судьи находилось в одной из лучших частей города. Это был великолепный дом, отнятый судьей у одной из его жертв.
Лишь только дверь захлопнулась за девушкой, тон негодяя переменился.
— Послушай, моя прелесть, — сказал он. — Перед тем, как ты вступишь в должность, я должен тебя предупредить, что не терплю ни притворщиц, ни тигриц. Сегодня вечером я расскажу тебе остальное…
И так как было рабочее время, то он вышел, приказав проводить Елену в отведенную ей комнату.