Последние записи с командного пункта за 6 декабря:
«3:10 — Долгая перестрелка на посту В, потом на посту А. Телефонисты чинят линию связи с аванпостами ровно через 1 час после предыдущей починки.
3:30 — Новая бомбардировка, телефонная связь с аванпостами снова прервана.
4 часа — 2-я рота, через офицера связи, доложила, что новая атака на пост В была отбита без единой потери с нашей стороны.
6:30 — Бомбардировка второй линии и постов C u D.
16 часов — Начинается отвод батальона»{233}.
Вечером 6-го числа I батальон начал отходить, сократившись к тому моменту до предела. Легионеры прибыли в деревню Болдино. 8 декабря начался отвод II батальона: его личный состав был «выбран» морозом и болезнями — бронхитом, обморожением, синуситом и пр.{234} II батальон за все время своего пребывания на фронте имел лишь несколько перестрелок с советским боевым охранением и захватил несколько дезертиров. Позшщи французов заняли немцы из 19-го полка.
Передвижение частей было замечено и советской разведкой. В суточном оперативном донесении за 8 декабря значилось: «4-я танковая группа: VII армейский корпус. Французский батальон высвобожден с фронта и переброшен в район северо-восточнее Богородск»{235}.
А.М. Вахрушев, служивший в 32-й стрелковой дивизии, писал, что примерно в эти дни (8–9 декабря) они смогли захватить документы, относившиеся к ЛФД. Давая краткую историю полка, советский полковник путает и излагает не соответствующие действительности факты, однако, подтверждая, что французы воевали именно против его дивизии у Нарских прудов: «Поскольку на головы гитлеровцев под Москвой в декабре посыпались шишки, не убереглись от них и гитлеровские наемники. Их ряды быстро таяли. Вскоре остатки “легиона” фашистское командование отвело в тыл, и части 32-й дивизии больше не встречались с ними. Но эпизод у Нарских прудов запомнился надолго»{236}.
Не совсем верно отражена картина в одном из современных сборников, повествующих о битве за Москву: «Легион французских добровольцев (638-й пехотный полк), с 24 ноября действовавший на переднем крае в районе Нарских Прудов (8–9 км юго-западнее Кубинки), понес большие потери от огня советских войск (части 32-й стрелковой дивизии 5-й армии. — Ред.) и обморожения солдат, выведен из боя и отправлен во Францию. На восточном фронте легион больше уже не появлялся»{237}. Практически та же информация напечатана в одном из номеров «Военно-исторического журнала»{238}. Легион действительно понес потери, был отведен, но не во Францию; плюс, позже он все-таки появлялся на Восточном фронте.
Итак, каковы же общие результаты боевого применения ЛФД? Цифры существуют разные. Для начала стоит оговориться, что, согласно официальному отчету, вышедшему 12 января 1942 г., лишь 1200 легионеров побывали на фронте, из них 700 участвовали в боевых действиях под Москвой{239}.
Рассмотрим сводки по потерям, вышедшие во время войны. Так, офицеры 7-й пехотной дивизии считали (отчет от 31 декабря 1941 г.), что французы потеряли 21 человека (2 офицера и 19 унтер-офицеров и бойцов) убитыми и 147 (1 офицер и 146 унтер-офицеров и бойцов) ранеными{240}. В уже упоминавшемся официальном отчете ЛФД стоят следующие цифры: 40 убитых, 105 раненых, 300 обмороженных или заболевших{241}. В других документах утверждается, что всего легионеры потеряли 40 человек убитыми и 100 ранеными{242}.
Как историки оценивают потери ЛФД во время операции «Тайфун»? Жиолитто и Дар, видимо, используя официальные цифры, пишут о 40 убитых, 107 (хотя в документе 105) раненых и 300 заболевших. В категорию «заболевших» входят как различные обмороженные, так и продолжавшие страдать от той же дизентерии{243}. В конце 80-х некоторые французские историки считали, что под Дютьково убили 44 бойца, ранили 150, 300 обморозились и бесчисленное количество заболели{244}.