Джонни презрительно фыркнул.
– Если вы и вправду на это рассчитываете, то вы фантазерка. Но поскольку Лайза больше ничем не угрожает спокойствию Джорди, я доволен. Мы пробудем здесь всего день, а потом Лайза может убираться ко всем чертям. Ну все, идите поспите.
– Да, сэр.
Он хмыкнул.
– Должно быть, вы чего-то от меня хотите.
– Просто подумайте о том, чтобы пригласить ее на свидание.
– Ники?
– Да.
– Нет. Я не делал этого со старших классов школы. Больше того – каким нужно быть дураком, чтобы затевать отношения с Ники, когда она строит домик для Джорди! Она будет приходить к нам еще целый месяц. Подумайте, что за неловкая ситуация. Мои отношения с женщинами в основном ограничивались несколькими часами.
– Кончится все тем, что вы останетесь одиноким стариком.
– Ничего подобного. У меня есть Джорди.
Глава 17
Джонни выбрал в гостиной удобное кресло, надел наушники и прослушал несколько записей, над которыми работал в студии, когда ему пришлось так стремительно покинуть залив. Время от времени делая пометки, он исправлял звучание, ритм, стихи – некоторые слова смущали даже его весьма либеральный вкус.
Ни Джорди, ни Ники не просыпались. Он видел обеих, поэтому сразу заметил, когда последняя пошевелилась. Ники с закрытыми глазами перекатилась на спину и скинула с себя кашемировое покрывало, которым ее укрыла Верни. Что-то неразборчиво пробормотав, Ники закинула руки за голову, как делают во сне дети, и негромко вздохнула.
В таком положении грудь у нее высоко приподнялась. Внезапно соблазнительные округлые холмы и хорошо сложенная женская фигура заняли в сознании Джонни центральное место. Интерес к музыке моментально ослаб. Господи, да он до сих пор и не замечал, какая у нее классная грудь! Причина, несомненно, в краткости их знакомства и недавних событиях.
А вот теперь заметил – ну просто высший сорт. Конечно, в наше время силикон дает возможность любой женщине иметь такую же грудь, и все-таки в голову Джонни закралась мысль, что можно проверить, настоящая ли она.
Хотя, конечно, Верни такого не одобрила бы. Она сказала, что Ники нормальная – в хорошем смысле слова. В общем, секс на скорую руку воспрещен.
Джонни сжал губы. Верни права. Николь Ледо из Блэк-Дака, Миннесота, – нормальная типичная американская девушка. И совсем не его тип – вообще. Так почему же он на нее смотрит?
Ответа у Джонни не было. И прежде чем он смог придумать что-нибудь подходящее, Ники внезапно вытянулась, плавно выгнув спину, – как кошка на солнце. И как будто этого не хватало для завершенности образа «созрела-для-секса», она крайне возбуждающе задвигала бедрами с полуулыбкой на лице, словно наслаждаясь приятным сном.
Ну нет, этот «яблочный пирог» ни под каким видом не фригиден – движения бедер дьявольски эротичны, как и грудь, роскошная полнота которой едва прикрыта натянувшейся легкой футболкой. Не говоря уже о сосках, притягивающих взгляд. Должно быть, Ники снится сладкий сон – с такими затвердевшими сосками.
Поерзав в кресле – все усиливающаяся эрекция уже мешала сидеть, – Джонни бессознательно снова обернулся к дивану, оглядел Ники с ног до головы и уже не смог оторвать взгляд от совершенно определенного места. В этой горизонтальной позе дразнящее слияние бедер открывало захватывающий вид на ее холмик. Хлопчатобумажные брюки еще никогда не выглядели настолько привлекательно.
Через некоторое время Джонни с усилием отвел глаза в сторону, напомнив себе, что не следует сознательно нарываться на неприятности. Секс с Ники Ледо – это риск для домика Джорди, тут сомневаться, черт побери, не приходится.
Особенно мимолетный секс.
А если серьезно, она вообще под запретом – то есть ни под каким видом и никогда.
Столкнувшийся с такой редкой необходимостью сдерживаться – в его мире слова «умеренность в сексе» просто не сочетались между собой, – Джонни с силой выдохнул. Страстно и разочарованно.
При этом звуке ресницы Ники приподнялись, а глаза широко распахнулись – она увидела, что Джонни пристально смотрит на нее. Еще не проснувшись, она быстро осмотрела комнату, пытаясь разобраться в незнакомой обстановке и понять, где находится. Париж – да, точно. Люкс Джонни Патрика в отеле. Верни и Джорди. Должно быть, она заснула. О Господи, какой позор! Ники открыла рот, чтобы извиниться.
Джонни, подняв руку, заставил ее замолчать и показал на спящую дочь.
Неразбериха в голове улеглась, и теперь Ники хотела только одного – как можно быстрее сбежать отсюда. Заснуть в люксе Джонни – это так по-детски! Или даже хуже. Быстро поднявшись с дивана, она помахала рукой и пошла к двери, надеясь, что он не сочтет такое вторжение в его жизнь намеренным. Ники подозревала, что женщины то и дело стремятся обманом влезть в жизнь Джонни, и уж последнее дело, если он решит, будто она хочет заполучить его.
Совсем наоборот.
В это время Джонни изо всех сил боролся с собственной нерешительностью. Остановить ее или нет? Какую роль играет благоразумие в общем положении дел?
Или точнее – в строительстве домика на дереве? Или – если уж совсем честно – в его жизни? Она уже почти у двери. Это решающий момент. Да какого черта!
Он встал с кресла.
И, сняв наушники, быстро бросил их на столик и поспешил за Ники. Он нагнал ее в коридоре.
– Подождите, – сказал Джонни, схватив ее за руку, чтобы остановить. Закрыв дверь номера, он повернул Ники к себе лицом. – Я бы хотел, чтобы вы сегодня вечером пошли с нами пообедать.
Сойдет за доброе дело? Это же просто обед. Никаких скрытых мотивов, убеждал себя Джонни – и даже наполовину верил в это.
Они стояли в пустом коридоре очень близко друг к другу. Слишком близко, думала Ники.
Недостаточно близко, думал Джонни, хотя вообще не должен был думать ни о чем подобном.
Он опустил руку.
– Так как насчет этого?
– Конечно, – прошептала Ники, пытаясь дышать нормально, несмотря на его такой странный взгляд, несмотря на двусмысленность последнего вопроса.
– Обед – хорошо?
Ну вот, теперь никаких двусмысленностей. И все-таки Ники кивнула, не в силах произнести ни слова, – страстный взгляд Джонни разбудил в ней желание, которое она так старалась подавить.
– Отлично.
Он улыбнулся мальчишеской улыбкой. Такой обворожительной, что Ники не выдержала, приподнялась на цыпочки и поцеловала его.
Джонни напрягся.
Черт, черт, черт! Что?
– Извините, – пробормотала Ники, вспыхнув от смущения. Можно подумать, для него в новинку женщины, бросающиеся ему на шею.
Через мгновение он снова улыбнулся:
– Все в порядке. Я сам хотел это сделать.
– Правда? – не поверила Ники.
Джонни усмехнулся. Ее недоверчивость очаровательна.
– Да.
Он наклонился к ней так, что губы коснулись ее губ, и шепнул:
– Правда.
А затем его губы прижались к губам Ники, лишив ее возможности и дальше размышлять о том, как бесконечно различны их жизни. Тепло его губ казалось невесомым.
«Нельзя с такой готовностью таять перед ним, – велела себе Ники. – Следует проявить больше самообладания».
Да уж, конечно. Может, это ее единственный шанс поцеловать самого сексуального мужчину в мире, и она не собирается прикидываться скромницей.
Сказать по чести, она и не умела прикидываться скромницей, а всегда действовала импульсивно. Это чистая правда.
Кажется, Джонни ничего не имел против. Ники обрадовалась. Больше того, он прижал ее к себе сильнее, и даже если бы Ники умела изображать из себя недотрогу, после этого она вряд ли сумела бы это сделать. Джонни был возбужден. Ники чувствовала это.
Нажим его губ усилился, в ход пошел язык, и это заставило Ники думать о мягких постелях и жарких телах. Джонни неторопливо смаковал ее, словно ее рот вкусом напоминал мороженое «Баскин Роббинс».