— Ладно, — сказал Кристиан более мягким тоном. — Ты меня убедила, это действительно опасно. И я вел себя как последний осел, прости…
Настя возликовала. Может быть, не всегда в жизни следует руководствоваться профессиональными психологическими советами. Даже неуместная уступчивость и мягкость тоже могут принести свои плоды.
— Но сейчас, — задумчиво продолжил он, — нам надо поторапливаться, чтобы попасть на прием, и мы не успеем заехать в комиссариат…
Настя тут же сникла. Откуда у Кристиана такое нежелание вмешивать в дело полицию? Неужели имидж Аманды ему дороже ее спокойствия? Или он хочет посоветоваться с писательницей, прежде чем обнародовать тот факт, что сюжет ее книги документален?
Но Настины сомнения были тут же развеяны.
— На приеме будет префект полиции Центрального округа. Я неплохо знаком с ним. Вот и посоветуюсь. Идет? — спросил Кристиан. Вместо благодарности Настя просто прижалась щекой к его груди.
Пока Настя переодевалась к вечернему приему, Кристиан давал ей наставления как и с кем следует себя вести. По дороге из его дома на званый вечер, в машине, он тоже не умолкал ни на минуту, рассказывая ей историю чуть ли не всех литературных агентств Парижа.
Машина остановилась возле старинного особняка, в котором располагалась гостиница. Солидный швейцар открыл перед Настей и Кристианом двери, и они вошли в роскошный холл. На специальном щитке было укреплено строгое объявление о том, что ежегодная встреча представителей литературных агентств проходит в Красном зале.
— Как здесь красиво! — восхитилась Настя.
— Пускаем пыль в глаза, показываем литераторам, какие у них серьезные агенты, — улыбнулся Кристиан.
В Красном зале, куда они прошли, все было гораздо менее официально, чем можно было подумать, глядя на объявление. Знакомые приветствовали вновь прибывших дружескими рукопожатиями и похлопыванием по плечу, незнакомые друг с другом литераторы и агенты запросто, без всяких представлений, заводили беседы. Атмосфера напоминала богемную клубную вечеринку. Но под всей этой непринужденностью отчетливо угадывался какой-то рыночный дух. Литературные агенты приходили сюда с целью переманить авторов-клиентов у менее удачливых коллег. Литераторы появлялись здесь для того, чтобы найти себе представителя порасторопнее и поудачливее нынешнего. Ведь от того, как литературный агент сумеет провести рекламную кампанию, во многом зависит успех будущей книги.
Настя сразу уловила этот рыночный дух, когда к ней друг за другом подошли трое представительных мужчин и спросили, не нуждается ли такая «молодая и талантливая писательница» в надежном друге в литературных представительских кругах. Наученная Кристианом, Настя очаровательно улыбалась и предлагала доброжелателям переговорить с ее агентом — Кристианом Роже. Вскоре ее оставили в покое, и Настя с наслаждением пила шампанское, глядя на сверкающий за окнами вечерний Париж.
— Вы пришли с Кристианом Роже? — услышала Настя у себя за спиной хрипловатый женский голос. Оглянувшись, она увидела невысокую женщину лет сорока в серебристом платье, с тонкой ниткой жемчуга на шее.
— Да, — кивнула Настя.
— Я Мадлен, — просто представилась женщина, — некоторым образом, конкурент Кристиана. Надо сказать, мы тут все немало заинтригованы вашим появлением. Роже так долго прятал вас от общества… Наверное, боялся, что кто-нибудь переманит такую очаровашку. — В устах Мадлен это довольно фамильярное слово прозвучало как комплимент.
— Спасибо, — улыбнулась в ответ Настя. Ей начинала нравиться эта женщина.
— Кристиан все-таки молодец, — одобрительно закивала Мадлен. — Честно говоря, после той истории, которая произошла несколько лет назад, мы не думали, что к нему еще пойдут клиенты. А он так успешно развернулся! Вы — его удача, талисман. Именно с вашим появлением начался его новый подъем. А сейчас взгляните, с какими людьми он работает! Одна Жозефин Малибо чего стоит. А Пьер Теше? Он, конечно, только начинает, но перспективы у него радужные. Недюжинный талант. Впрочем, как и у вас… Вообще, за каждого клиента Кристиана тут многие бы передрались, — улыбнулась Мадлен.