Мы уже знаем, что не остановимся в Константинополе, и что по прибытии в Босфор, получим инструкцию для дальнейшего движения.
Рабочие для переноски материала к берегу, делают это с песнями, благодаря чему привезем полк во Францию с здоровыми людьми. К несчастью, мы оставили довольно большое число их, на Херсонской плоскости и в песках полуострова Кинбурна!
12/1 мая 1856 г.
5 мая/24 апреля полковник получил известие, что русский офицер высшего ранга должен явиться для приема Кинбурнской крепости, как представитель Императора Александра, а потому полковник дал мне приказание отправиться верхом для встречи этого офицера.
Проехав три километра, я встретил коляску, запряженную четверкою лошадей, с двумя всадниками впереди и в сопровождении других сзади. В экипаже сидел князь Волкеншейн, командир гвардейских сапер, и его адъютант, капитан генерального штаба Ризенкампф. Эти два офицера очень правильно и бегло говорят по-французски.
По отдании чести полковнику, я предоставил себя в его распоряжение, сопровождая его верхом до крепости.
Полковник Даннер, окруженный несколькими офицерами, ожидал русского полковника во дворе крепости. После обычных взаимных отданий чести и сердечных пожатий руки, наш полковник предупредил русского, что он вполне отдает в его распоряжение меня, для приказаний.
Всё время я сопровождал русского полковника в его визитах высшим офицерам и командирам военных судов. Он присутствовал со своим адъютантом на наших вечерних рыбных ловлях, и оба не пропускают ни одного театрального представления. Они никак не могут понять, каким образом мы могли найти истинных артистов в наших полках.
Сегодня, князь Лубанинский, казацкий полковой командир первым приехал с визитом к нашему полковнику и офицерам крепости, в сопровождении двух офицеров и группы казаков. Как только они сошли с лошадей, то буквально были подняты на руки нашими солдатами. Если они возвратятся назад сегодня вечером, то успеют хорошо полакомиться, благодаря артельному шинку и общей унтер-офицерской кухне, где найдут, впрочем, более случаев для выпивки, чем для еды.
Наш полковник заставил меня устроить представления на воздухе, чтоб доставить своим гостям небольшое развлечение. Я успел собрать всю обстановку ярмарочных увеселений в Сен-Клу, начиная с шарлатана-хвастуна, продающего свое добро, и вырывающего зубы соломинкою или концом сабли, до паяцев и акробатов включительно. Было многое и сообразно разных вкусов.
Казаки особенно живо интересовались всеми этими сценами, хотя смотря на игру актеров, они не понимали ни одного слова.
Полковник Волкенштейн просил нашего полковника произвести учение взводу гимнастическим шагом, чтобы сравнить методу нашу с русской, и полковник поспешил удовлетворить это желание, причём оказалось, что обе методы почти одинаковы.
В свою очередь, полковник Лубанинский желая показать нам ловкость своих всадников, скомандовал казакам сесть на лошадей, и они начали упражнения, требующие большой сноровки и искусства в исполнении. Между прочим, были положены на землю несколько белых листов бумаги, а на каждый лист по монете, и всадники, построенные рядами один за другим, в 100 метрах от первого листа, по сигналу приближались к ним вскачь и проезжая возле бумаги, спускались на бок лошади, держась лишь на стремени, с поднятой на седле ногой и последовательно поднимали монеты.
Затем казаки снова построились в 100 метрах от бумаги и на этот раз имели ружья на ремнях. На скаку они снимали их, заряжали и стреляли в листы не уменьшая аллюра… Мы подняли листы, которые оказались все простреленными!
Русский полковник совершенно справедливо мог гордиться своими людьми и не в праве был жаловаться на недостаток искренних поздравлений.
Казацкие лошади, по крайней мере те, которые мы видели, небольшого роста, но особенно мускулисты и замечательной поворотливости. Кажется что они могут выдержать без вреда большое изнурение.
Казацкие всадники любят своих лошадей, заботятся о них и отдают им всё лучшее что могут достать, думая о себе после.
15/3 мая 1856 г.
Офицеры каждого батальона пригласили обедать к себе полковника Волкенштейна и его адъютанта, но 2-й батальон, помещающийся в городе, дал настоящий сельский праздник (fete champêtre) с иллюминацией, при помощи солдатских стаканов, обращенных в лампионы, фейерверком и проч.
Вензеля Императоров Наполеона и Александра красовались в огне, на импровизированном цветнике, перед столовым залом, составленным из тантабри и из парусов, предоставленных моряками. Возле каждого из Императорских вензелей были поставлены на часы с одной стороны два французских гренадера, а с другой два казака.