Во время этого движения 1-я дивизия потеряла более 800 человек, от 20–25 офицеров и из них 4–5 главного штаба, а со времени вступления в лагеря, вообще около 3 тысяч лиц, отправленных в госпитали. 2-я дивизия понесла более важные потери, а именно: около 400–500 человек умершими и 1200–1500 отправленными в лазареты.
Что касается нашей дивизии, то она сохранила самое цветущее санитарное положение. Только наш командир, принц Наполеон подвергся эпидемии и должен был отправиться в Константинополь 8 или 9-го, передав начальство генералу де Моне.
Другая новость, переданная генералом Тома и возбудившая во мне радость, как решенное дело, состоит в предстоящей важной экспедиции либо под Одессу, или в Крым, к Анапе или в страну черкесов. Генерал не мог точно определить, имеется-ли окончательное намерение произвести осаду Севастополя… Я предпочел бы встретиться с неприятелем лицом к лицу, но что делать! пойдем осаждать и Севастополь!
Затем, смотря на карту, мне кажется, что до осады Севастополя необходимо завладеть Перекопским перешейком, с целью помешать русским присылать извне армию и подкрепления городу, и чтоб дозволить осаждающим с уверенностью производить свои работы; мы бы могли иметь тогда надежду на несколько сражений в открытом поле.
Вчера тезоименитство Императора было отпраздновано в наших лагерях очень весело и оригинально. Были устроены все возможные игры, мачта с призами, стрельба в цель и проч., и лагеря представляли большую ярмарочную площадь, оживленную представлениями клоунов, силачей, паяцев, фокусников, жонглеров и прочих артистов из полков.
Ужин был обильный и против обыкновения лучший, в сопровождении экстренного театрального предъявления, а затем праздник продолжался далеко за полночь.
Я аккуратно получил все ваши письма; почтовая и казначейская части устроены у нас прекрасно. Объявление на деньги получено мною так же легко, как на почте во Франции.
13
Лагерь под Джеферликом 25/13 августа 1854 г.
Холера, унесшая из армии столько жертв, заметно уменьшается, больные оставляют лазареты и возвращаются в свои части. Умирает весьма мало. Через несколько дней армия будет готова исполнить все приказания маршала.
Говорят, что генерал Эспинас в немилости, за то, что преступив полученные распоряжения, проник слишком далеко в Добруджу, и что его неблагоразумию необходимо приписать опустошительность эпидемии! Но кто может утвердительно сказать это? Когда приходит несчастье, человеческая слабость заключается именно в способности делать легко ответственным за бедствие одно какое-либо лицо, вместо того, чтоб отнести это к причинам, часто ускользающим от наблюдения.
Принцу Наполеону гораздо лучше, и он скоро должен возвратиться к нам. Его дивизия продолжает по отношению к здоровью находиться в исключительном положении, хотя у нас и были несколько слабых случаев холеры.
Ожидаю веселую суматоху в лагерях…
Приказ получен, мы отправляемся в Крым!
Нет времени для получения подробных распоряжений! Мы сядем через несколько дней на военные суда в заливе Балтчик и на большое количество коммерческих кораблей, нанятых для этого и сосредоточенных в порту Варны.
Прежде всего необходимо привести наш личный багаж в возможно меньший объем, так как мы предупреждены, что на суда будут грузить две лошади и одного мула для дивизионного генерала, одну верховую лошадь для офицера генерального штаба или строевого, и одного мула для шести офицеров. Необходимо, чтоб каждый офицер мог иметь только 12 кило вещей и 5 кило пищевых припасов.
Всё излишнее останется в лагерях, в депо под охраной полка, состоящего из слабосильных. Полковник, по своему усмотрению, назначит для сего офицеров, и несчастные, которым выпадет на долю командование депо, будут осуждены на бездеятельность.
Когда армия высадится, суда возвратятся в Варну и привезут в Крым оставленные нами вещи.
Солдатам относительно лучше, так как они могут сказать подобно Биасу: «всё на себе несу» (omnia mecum porto).
Слышу разговор шепотом, что Черное море бывает весьма неспокойно во время равноденствий, что очень большое число судов рискуют столкнуться при шквалах, что русский флот, уничтоживший турецкий при Синопе, легко может поднять свои якоря и, пользуясь случаем, нанести ущерб нашей флотилии, обремененной людьми и материалами… Кто не рискует, не выигрывает, и маршал имеет более смысла, нежели все те малодушные, которые жаждут успеха, но без всякого риска…
А звезда Франции?.. Тучи, затемнившие ее на минуту, имели время рассеяться после сорока лет!