Прибытие этих подкреплений еще более ободрило англичан, мужество которых не иссякло и эти соединенные войска оттеснили русских, быстрое отступление которых увлекло и вторую их линию.
Перед фронтом и на правом фланге англичан также происходил бой. Русские войска отряда Соймонова, не введенные еще в дело, намеревались произвести нападение на наш левый фланг. В эту минуту, прибыла батарея отряда Боске и капитан Фьеве, командовавший ею и получивший разъяснения о положении дела от посланного к нему навстречу офицера главного штаба, не замедлил, несмотря на опасность, которой подвергал свои орудия, поместить их на Инкерманской дороге, открыв стремительный огонь по массам русских, а также направив выстрелы на ужасную 38 орудийную батарею, которую стал обстреливать с фланга.
Наша батарея была под прикрытием двух батальонов пехоты и батальона зуавов, и эти свежие силы поместились на левом фланге англичан, остановив движение войск хвоста корпуса Соймонова.
Генерал Канробер сел на лошадь при начале атаки и поехал к Мельнице и когда английский генерал поставлен был в необходимость просить помощи у французов, он послал приказание осадному корпусу направить батарею и одну бригаду на Инкерман. Для этого была назначена 1-я бригада дивизии принца, которая отправилась со своими орудиями под командою генерала де Моне; она пришла к Мельнице около 111/2 часов, готовая войти в дело, но только одной батарее пришлось принять участие в битве.
В это время отступление русских обозначилось вполне, подвинутое еще новыми усилиями сражавшихся против них, которые, чувствуя за собою поддержку, преследовали по пятам два отступавших русских корпуса.
Русская 38 орудийная батарея продолжала свой губительный огонь, несмотря на потерю в людях и боевых запасах, но всё-таки и она должна была последовать за отступающей армией, прикрыв ее и исполнив таким образом все, что доступно человеческой возможности.
Принц после ухода его 1-ой бригады, собрал всех свободных людей своей дивизии, включая сюда и больных, способных еще носить оружие и во главе этой небольшой колонны, направился к Инкерману. Его прибытие к Мельнице было приветствуемо последними гранатами главной русской батареи, вынесшими у него из строя нескольких человек.
Было два часа пополудни, и всё кончалось. Принц возвратился в лагерь со своим отрядом, а 1-я бригада его дивизии получила приказание остаться у Мельницы.
Вторая часть плана русской атаки заключалась в возможности помешать стремительной вылазкой войскам нашего осадного корпуса подать помощь англичанам. Около 9 часов сильная колонна, выстроившись перед бруствером под командою генерала Тимофеева, с целью нападения на наши работы с фланга и с тылу, отправилась вперед под прикрытием многочисленных стрелков.
Наши войска в траншеях не ожидали этой атаки, скрытой туманом и защитники батарей. №№ 1-ой, 2 и 3-ей, подавленные численностью, отступили к своему правому флангу, но роты 1-го батальона моего полка (20-го легкого), из прикрытия батарей 8, 9, 13 и 14-ой под командою полкового адъютанта капитана Морено, бросились беглым шагом на помощь защитникам батарей, уже занятых русскими, и заставили оставить их.
Генерал де ла Моттеруж, командовавший в этот день рабочими войсками в траншеях, перейдя через бруствер, бросился с нашими ротами на русских, отступивших чтоб собраться под прикрытием орудий своих укреплений. В момент, когда расстроенный неприятель, вновь двинулся вперед, резервная бригада под командою генерала Лурмеля, прибыла беглым шагом и бросилась на русских с такою стремительностью, что совершенно привела их в беспорядок и отбросила за укрепления. Генерал Лурмель, без сомнения, имел намерение ворваться в Севастополь по следам отступающих русских, но в ту минуту, когда отдавал такое приказание, — он был убит наповал ядром в грудь…
Немного после, около 11 часок, генерал Форе дал сигнал к отступлению.
Другой попытки вылазки в этот день уже не было.
Что касается третьей части русской программы нападения, состоявшей в энергической демонстрации к стороне Балаклавы, с целью удержания в позициях правого фланга союзной армии, то может быть этой программе не доставало только энергии, которая необходима была для исполнения. Генерал Горчаков, введенный в ошибку количеством войск, расположенных на виду генералом Боске по вершинам плоскости, ограничился посылкою достаточного числа орудий к стороне турецкой дивизии, а после того, как она оставила занимаемые ею редуты и отступила к Балаклавскому ущелью, он не пытался более делать серьезных атак, а удовольствовался лишь передвижениями своих войск в долине.