День 9 июня (29 Мая).
9/29 в полдень, появился белый флаг на Малаховом кургане и в то же время другой белый флаг был поднят в Камчатском люнете.
Между главнокомандующими двух армий было условлено временное прекращение военных действий, для погребения убитых, находившихся повсюду между нашими линиями. Генерал де Фальи был назначен для сношений с русским генералом Павловским (Palousky), командированным подобно ему для наблюдения за подробностями действий и который просил меня быть его ординарцем. Французские и русские офицеры отправились навстречу друг к другу и съехались на половине дороги у водопровода, проходящего по Килен-балке. Два генерала поздоровались, тоже сделали и их ординарцы, затем после нескольких любезных слов с обеих сторон, генерал де-Фальи сказал, обращаясь к русскому генералу: «Полагаю генерал, что трех часов перемирия недостаточно будет для уборки всех наших и ваших трупов, и если у вас есть необходимые полномочия, то не угодно ли будет согласиться продолжить перерыв неприязненных действий еще на два часа?»
«Как же! генерал, я имею все полномочия, чтоб сделать вам удовольствие и достаточно выраженного вами желания, для того чтоб оно было удовлетворено. Перемирие будет продолжено на сколько вам будет угодно».
Ледяные отношения были искусно и деликатно разбиты и разговор принял другое направление. Париж, Петербург, суровости зимы, способствовали этому.
Генерал де-Фальи сказал мне на ухо несколько слов и я послал человека в лагеря, чтоб исполнить его желание; в это время стороны обменивались сигарами и представлялись друг другу как приятели при встрече на охоте.
Приехал русский полковник генерального штаба и сказал, покатываясь от смеха, а не здороваясь еще с нами: «О, честное слово! у вас невозможные союзники: английские офицеры, пользуясь прекращением враждебных действий, подъехали к нам верхом, и стали гарцевать у самых рвов крепости, так что я должен был послать просить их отъехать подальше назад, чему они были очень удивлены…»
— «Возможно, что они несколько оригинальны в характере, но у них есть также и хорошие качества, которые наши союзники успели выказать вам не раз» отвечал генерал де-Фальи, опасаясь ловушки, и предполагая в этих словах желание узнать свойство отношений между французскими и английскими начальниками.
Такой обмен едких слов расхолодил несколько беседу, но это впечатление продолжалось недолго. Некоторые офицеры присоединились к нам и веселый разговор, начатый одним из них, снова поставил отношения, в то положение, которое было сначала. Только и слов было у каждого о желании скорейшего прекращения войны.
Посланный мною в лагерь принес с собою коробку.
«Позвольте мне, — сказал генерал де-Фальи, — предложить тост за мир, французским вином».
«Принимаю с большим удовольствием».
И шампанское запенилось в металлических стаканах, оказавшихся в коробке.
Вышло прелестно.
Но что же происходило в это время между солдатами двух наций?
Ниже нас протекал чистый и свежий источник, который хорошо был известен русским и французам… и как только взвился белый флаг, те и другие бросились к ручью… Зуавы пришли первыми в количестве около 69 человек, и так как наполнять водой манерки можно было одновременно лишь двум или трем лицам, то русским приходилось ожидать очереди… Но учтивость прежде всего! А теперь и кокетство перед неприятелем!..
Зуавы взяли манерки у русских и передали им полные водою, вспомнив о себе, только тогда когда все русские были удовлетворены.
Последние, тронутые приемом, возвратились назад к себе и принесли свои порции водки, в свою очередь наполнив ею манерки зуавов.
Разве это неприятели?
Нет, политика могла сделать их соперниками; они сражаются, так как это долг их, и бьются без пощады… но никогда она не может поставить их неприятелями…
Погребальные работы заканчивались и приближался конец перемирия.
«Я думаю, — сказал русский генерал, — что мы скоро должны будем возобновить враждебные действия».
«Час действительно наступает, но мы вам будем отвечать только на ваш первый выстрел».
«Благодарю, генерал, мой первый выстрел будет холостой» — сейчас же ответил русский генерал.
Время настало и генерал де Фальи предложил русскому генералу послать своего офицера ординарца до Селенгинского и Волынского редутов, удостовериться что ни одного русского не остается на нашей позиции.