Если в начале кампании медицинский персонал был недостаточен, то почему не сделали воззвания гражданским врачам? Они наверно отозвались бы с охотою на такой патриотический долг.
70
Госпиталь в русском посольстве в Константинополе 14/2 ноября 1855 г.
Получил очень интересное сведение о моем полку и действиях экспедиционного корпуса, отошедшего 6 октября/25 сентября с неизвестным поручением. Сообщаю его вам.
Сначала эскадра пошла на Одессу, затем несколько часов подвигалась параллельно берегам Бессарабии и после 24-х часового перехода, бросила якорь приблизительно в 2500 метрах от Одесского порта.
Появление такого значительного флота перед торговым городом, было сделано с целью отвлечь внимание неприятеля. Истинное намерение экспедиции, объявленное в дневном приказе генерала Вазона заключалось в овладении Кинбурнским портом, защищающим Днепровский лиман.
Очень густой морской туман и весьма бурное море, удерживали флот в продолжение 6 дней перед Одессой.
14/2-го появилось солнце, море успокоилось и отдан был приказ сниматься с якоря.
Вся эскадра, предшествуемая паровыми канонерками, выступила утром к с. востоку придерживаясь берегов.
В 2 часа пополудни, она бросила якорь в устье Днепра пред Кинбурнским портом и оставалась на якоре всю ночь. Только одни канонерки подвигались вперед в лимане реки, который имеет ширину нескольких километров.
Кинбурнская крепость расположена на песчаной косе, обмываемой с одной стороны морем, а с другой стороны рекою.
Первое наше действие было известно. Требовалось отрезать извне всякое сообщение русскому гарнизону, а чтоб достичь этой цели необходимо было произвести высадку войска на с. восточную часть полуострова.
15/3-го утром весь экспедиционный отряд высадился в 4 километрах позади крепости. Английская бригада стала сзади, а французская впереди форта.
Море было бурно и наши корабли не могли начать бомбардирования.
Чтоб не терять времени, генерал Базен приказал ночью на 16/4-е заложить траншеи в километре от крепости.
Ширина полуострова в этом месте не превышает 400–500 метров, почва вполне песчаная и работы не представляли особых затруднений.
На следующий день 17/5-го море успокоилось, и флот мог маневрировать, а плавучие батареи стали на якорь в 500–600 метрах от стен крепости.
Русские приняли эти батареи за шаланды для перевозки десантных войск и направили против них сразу упорный огонь картечью, а после гранатами и ядрами.
Затем вся эскадра открыла самый сильный огонь, а неприятель мужественно отвечал, но уничтоженный численностью, не мог долго продолжать сопротивления.
Адмирал Брюа приказал поднять парламентерский флаг.
После сего генерал Базен пошел к крепости и встретил на половине дороги русского генерала Кохановича, который, убедившись в невозможности сопротивления, согласился сдаться. Ему были предложены без спора, самые великодушные условия:
«Солдаты сложат оружие, сохраняя свои вещи.
Офицеры сохраняют свои сабли.
Те и другие будут увезены в качестве военнопленных».
Затем 1400–1500 русских солдат и 40–50 офицеров были отправлены в наши лагеря, а после 18/6-го посажены половина на английские и половина на французские суда.
Мы нашли в крепости 174 орудия и богатый запас пороха и снарядов.
19/7-го полковник Даннер вступил во владение крепостью и поместил там свой полк, между тем как генерал Базен пошел вперед с остальными силами внутрь страны до деревни называемой Шадоско (Schadosko) в 50 километрах от Кинбурна, нигде не встречая неприятеля.
После этой рекогносцировки, колонна вошла в Кинбурн и оставалась там до 31/19-го числа.
В этот день генерал Базен велел батальону пеших егерей и алжирским стрелкам сесть на суда, в то время как английская бригада также возвращалась на свои корабли и 1-го ноября (21 октября) эскадра и экспедиционный корпус ушли из Кинбурна.
95-ый полк наличностью в 1480 человек, 150 артиллеристов и инженеров остались в крепости.
С своей стороны эскадра оставила в лимане шесть канонерок, два авизо, транспорт и три плавучие батареи, всё французские суда. Сухопутные войска находятся под начальством полковника Даннера.
Флотилией командует капитан корабля «Город Париж», по своему старшинству являющийся высшим начальством.
В Крыму положительно нет ничего нового.
Нас продолжают прекрасно содержать в госпитале посольства; силы мои возвращаются и рана заживает.