— Линия эта тоже воображаемая, вокруг Земли; плоскость, образуемая линией экватора, перпендикулярна земной оси.
— Кажется, я наконец понял! Если разрезать апельсин пополам на равном расстоянии от обоих полюсов, то получатся две одинаковые части — два полушария Земли. Плоскость разреза составит прямой угол с осью.
— Отлично, котелок у тебя варит неплохо! Так вот, полюс находится на девяностом градусе от экватора, до него-то мы и должны дойти.
— И мы дойдем, не будь я Форен, по прозванию Летящее Перо!
Матросы один за другим подходили к доктору и внимательно слушали его объяснения, стараясь хоть что-нибудь понять. Одним это удавалось, другие надеялись потом расспросить поподробней парижанина.
В отличие от остальных Констан Гиньяр, расчетливый нормандец, не рассыпался в благодарностях доктору и что-то недовольно ворчал.
Констану Гиньяру были не по душе все эти воображаемые линии и точки. Где и как их найти? Он понимал, что океан — не земля, и там нельзя прорыть пограничные канавы и поставить заборы, но можно обозначить линии раздела буйками!
Льдин между тем становилось все больше, и капитан приказал замедлить ход, чтобы не напороться на одну из них, а на ночное дежурство поставил вахтенного, чтобы тот освещал прожектором путь.
По расчетам доктора, через сутки судно должно было приблизиться к мысу Фарвель и бросить якорь у берегов датских владений в Гренландии у Юлианехоба, первой стоянки на пути к полюсу.
С виду громоздкая, «Галлия» шла легко и даже без включения парового двигателя, на одних только парусах, делала восемь узлов[22]. Дул, правда, все время попутный ветер — юго-восточный бриз, позволявший идти, не лавируя парусами.
Пройдя таким образом пять тысяч двести километров и значительно сэкономив горючее, капитан приказал убрать паруса, зажечь топки и идти на моторе, это помогало делать повороты при встрече с морскими течениями и плавающими льдами.
Морское течение, ответвление которого огибает мыс Фарвель и через Девисов пролив направляется в Баффинов залив[23] и далее на север, могло пронести шхуну мимо фьорда[24], где на берегу находится Иоханнесхоб, предполагаемая стоянка. Ледоход только начался, и полоска свободной воды по пути к фьорду была едва заметна.
Все шло благополучно. Лучшего капитан д’Амбрие не мог бы желать. Проведя за сверхкороткий срок подготовку экспедиции, он предполагал опередить соперника и, кажется, не ошибся в расчетах.
О немце не было никаких известий. Как ни старался д’Амбрие, узнать что-либо о Прегеле не удалось, хотя еще до выхода в море француз ежедневно просматривал все бюллетени с сообщениями о судах, выходящих из портов Европы, где были указаны места их назначения и имена капитанов.
Вряд ли Прегель сразу нашел для своей экспедиции уже оснащенное судно и экипаж и отправился в плавание раньше д’Амбрие, воспользовавшись теплым сезоном, чтобы дойти до арктических широт.
Скорее всего «Галлия» первая перейдет за Полярный круг.
От остановки в главном городе датских владений, считал д’Амбрие, во многом зависел успех экспедиции, и ради нее капитан постарался уйти в море на две недели раньше.
Он надеялся прийти в Юлианехоб до китобоев, которые появляются там лишь с началом сильного таяния льдов, в середине июня, когда уже можно проникнуть в полярные воды для охоты.
Необходимо было купить собачьи упряжки и нарты, чтобы двигаться по льду там, где судно пройти не сможет. Именно до тех мест и доходил капитан Нэрс на кораблях «Алерт» и «Дисковери» («Открытие»).
Д’Амбрие был приверженцем идей американца Холла, несчастного и отважного исследователя Арктики, и считал, что до самого полюса можно дойти только на собачьих упряжках.
Эскимосские ездовые собаки, сильные и выносливые, неприхотливые в еде, просто незаменимы в переходах по арктическим ледяным полям. Они могут спать прямо на снегу, при температуре, когда даже ртуть замерзает[25].
Вы только представьте, как тяжело изнуренному непосильным трудом человеку тащить на себе груз по ледяным торосам, где и так невозможно пройти. Сколько требуется усилий, чтобы удержаться на скользкой неровной поверхности. Собачья упряжка с санями тут просто незаменима. На нее можно положить груз, а то и самому сесть.
Именно для того, чтобы приобрести эти упряжки, д’Амбрие и решил сделать остановку в Юлианехобе.
По мере продвижения к северу плавучие льды встречались все чаще, к тому же поднялся туман, и вскоре с бушприта[26] не стало видно огней на бизань-мачте. Так что приказ замедлить ход оказался очень своевременным. Члены экипажа уже не скрывали своей тревоги, не ободряла их даже уверенность капитана в надежности «Галлии».