Можно не сомневаться, что в то время Франко предпочел повышение в звании награде18. Контраст между природной робостью молодого лейтенанта, прибывшего в Африку пять лет назад, и целеустремленностью, с которой он добивался служебного продвижения, — важный ключ к пониманию психологии Франко. Его обращение к Альфонсу XIII обнаруживает его неутолимое честолюбие. Храбрость в бою была одним из средств достижения цели. Смелость молодого солдата и будущую холодную властность диктатора можно интерпретировать как две стороны его лица, демонстрируемого на публике с целью защитить себя от непонимания и обеспечить удовлетворение своих амбиций. Франко оставил много письменных свидетельств своей неудовлетворенности реалиями собственной жизни, и наиболее ярким является его роман «Раса». Можно предположить, что Франко лепил свой образ героя пустыни неосознанно, как и герой романа Хосе Чуррука.
Получив новое звание, Франко вынужден был вернуться в Испанию, так как в Марокко не нашлось вакантного места для офицера его ранга. Весной 1917 года его назначили командовать батальоном в полку принца Испании (Regimiento de Infanteria del Principe) в Овьедо. В этом городе он жил в гостинице «Париж», где подружился со студентом местного университета Хоакином Аррарасом, двадцать лет спустя ставшим его первым биографом. Через год к Франко присоединились два его товарища — Пакон и Камило Алонсо Вега. Несмотря на свою репутацию храброго бойца и жестокий опыт пребывания в марокканском аду, он за свою юношескую внешность и миниатюрную комплекцию получил прозвище Майорчик (Commandantin)58. Всегда замкнутому, необщительному, ему не доставляла радости рутинная гарнизонная жизнь в Овьедо. Дождливый климат и зеленые холмы и горы Астурии, возможно, напоминали ему родную Галисию, но зов Африки был сильнее зова родных мест. Как писал Аррарас, «в его жилах тек яд Африки»59.
В ежедневных стычках в Африке он добился успеха и уважения, но мало кто из товарищей хорошо знал его. Он не позволял себе ни с кем близко сходиться — возможно, из боязни проявить на чужих глазах свою внутреннюю неуверенность. Тем не менее он приобрел служебные и личные связи, которые займут потом центральное место в его жизни. Он стал «африканцем», одним из тех офицеров, которые верили, что только они, проникшиеся идеей завоевания Марокко, по-настоящему озабочены судьбами родины. Корпоративный дух, порожденный общими тяготами службы и ежедневным риском, развился у них во всеобъемлющее презрение как к профессиональным политикам, так и к пацифистски настроенным и поддерживающим левых массам, которые виделись этим офицерам препятствием для успешного осуществления патриотической миссии. Служба в Испании не сулила быстрого получения чинов, а что касается Франко, его высокое, не по возрасту, звание вызывало к нему известную неприязнь. В Марокко, несмотря на свою молодость и некоторую неотесанность, он пользовался репутацией смелого и знающего свое дело солдата, на которого можно положиться в бою. В Овьедо, среди офицеров, которые, будучи вдвое старше его, все еще оставались майорами или капитанами, и даже среди генералов, видевших в нем опасного выскочку и карьериста, он не пользовался популярностью и был вынужден довольствоваться собственным обществом60.
Франко проводил занятия с офицерами и гражданским персоналом вспомогательных служб, что позволило ему наладить отношения с влиятельными кругами местного общества. Поздней осенью 1917 года на деревенском празднике (romeria) он познакомился с Марией дель Кармен Поло-и-Мартйнес Валь-дёс, хорошенькой девушкой из богатой, но утратившей знатность семьи. К тому времени худенькой темноглазой Кармен, ученице школы при монастыре Лас-Салесас, исполнилось пятнадцать лет. Франко предложил ей встречаться, но она отказалась, намекая на непостоянство военных, исчезающих как ветер в поле. Она также считала, что в пятнадцать лет слишком рано заводить серьезные отношения. Тем не менее, когда осенью 1917 года она вернулась в монастырь, он написал ей. Правда, письмо перехватили монахини и передали отцу. Однако с невозмутимостью и оптимизмом, отличавшим его в избранной профессии, он начал методичную осаду Кармен. Сама девушка, ее школьные подружки и даже монахини были поражены тем, что прославленный майор стал исправно ходить на утреннюю семичасовую мессу. Он ловил ее взгляд сквозь чугунную витую ограду61. Стройная, как ива, элегантная Кармен Поло вела себя с аристократической надменностью. Глубоко консервативный Франко испытывал настоящее благоговение перед аристократией и преклонялся перед членами семьи Кармен и их образом жизни62.
18
Потом Франко глубоко сожалел, что ему не удалось получить крест за бой в Эль-Биуце. Через сорок пять лет, вспоминая события того времени, он сказал, что рана пришлась в печень, а не в нижнюю часть живота (что сильно повредило бы ему как мужчине). Франко утверждал, что, несмотря на тяжесть ранения, он героически продолжал с носилок руководить боем. Согласно этим воспоминаниям, Франко лишился награды из-за того, что врач, ухаживавший за ним, сообщил, будто Франко находится на краю смерти, ошибочно полагая, что это увеличит его шансы на получение награды. Однако властные инстанции, по утверждению Франко, пришли к выводу, будто он по состоянию здоровья не сможет больше быть командиром. •