Провал трех наступлений республиканцев под Брунете, Белчите и Теруэлем показал, что превосходство националистов в технике значило больше, чем мужество верных республике войск. Каждый раз республиканцам не удавалось развить инициативу. В некоторой степени это объяснялось политическими конфликтами в республиканском руководстве. Однако главным был достигнутый националистами к началу 1938 года двадцатипроцентный перевес в живой силе и подавляющий в авиации, артиллерии и другой технике88. Материально-техническое превосходство националистов сказалось при повторном взятии Теруэля, которое стало поворотным пунктом Гражданской войны. В интервью от 3 марта Франко хвастался превосходством националистов в технике, которое он объяснял победой на севере в 1937 году и взятием Теруэля, где были уничтожены лучшие части республиканской армии89. В условиях, когда французы держали границу с Испанией закрытой, у потрепанной республиканской армии не было шансов восстановить свои силы, и перед Франко открылась блестящая перспектива.
Показателем усилившихся позиций Франко явилось изменение его поведения в отношениях с дуче в период теруэльской кампании. Муссолини направил ему 2 февраля 1938 года послание, угрожая отозвать итальянский контингент, если Франко не станет вести войну более активно. В преддверии прорыва позиций республиканцев под Теруэлем Берти, посоветовавшись с Виолой, решил подождать несколько дней с вручением письма. Когда они вдвоем пришли к Франко, чтобы изложить ему требования Муссолини, тот принял их дружелюбно, но никакой информации о своих стратегических намерениях не выдал90. Две недели Франко не отвечал на письмо. Муссолини очень надеялся и ждал, что итальянские части будут задействованы в каком-нибудь крупном стратегическом сражении. Не получив ответа, разгневанный дуче 23 февраля послал Франко телеграмму, подстегивая его к активным действиям с использованием итальянского добровольческого корпуса и угрожая отзывом итальянцев. Двадцать шестого февраля дуче приказал Корпусу добровольческих войск и военно-воздушным силам итальянцев на Балеарских островах прекратить дальнейшее участие в операциях националистов. Это наконец подтолкнуло Франко ответить на письмо; ответ был датирован 16 февраля, то есть задним числом.
Письмо каудильо явилось смесью успокаивающей болтовни и политического шантажа. Он согласился с доводами Муссолини о необходимости решающей победы. Но, коснувшись возможного вывода итальянских войск, каудильо заметил, что в мире это воспримут как проявление трусости. Прекрасно отдавая себе отчет, что тщеславие Муссолини помешает ему пойти на риск такого позора, Франко в этом же письме запросил дополнительную военную помощь. Поддавшись словесным ухищрениям Франко, Муссолини капитулировал и только попросил, чтобы Корпусу добровольческих войск дали поучаствовать «в хорошем решающем сражении»91. Характер отношений между Франко и Муссолини значительно изменился со времен сражения за Малагу.
В самый разгар боев за Теруэль каудильо продолжал как ни в чем не бывало заниматься оформлением внешних атрибутов своей власти. Тридцатого января 1938 года состоялось давно обещанное формирование его первого регулярного кабинета. Полномочия бургосской Государственно-административной хунты прекратились, и Генеральный секретариат государства был распущен. Серрано Суньер стал в правительстве доминирующей фигурой, официально заняв пост министра внутренних дел. Для Франко он будет и дальше играть роль громоотвода. На куньядиссимуса будет возложена ответственность за дикие расправы, в то время как на самом деле суды и казни заключенных и пленных будут осуществляться по указаниям Франко. Тем не менее Серрано Суньер сохранит достаточно силы и влияния. В его руках будет находиться аппарат прессы и пропаганды. Другие посты в правительстве оказались распределены среди тщательно отобранного круга военных, монархистов, карли-стов и укрощенных фалангистов. Доминирующей линией правительства стали неприязнь к авантюрам, консерватизм и — превыше всего — военный дух, равнение на диктатуру генерала Примо де Риверы.