Франко сказал Чано — и, видимо, искренно, — что собирается следовать политике оси Рим—Берлин, хотя тут же заметил: Испании понадобится пять мирных лет для экономических и военных приготовлений, прежде чем она сможет встать в один ряд с другими тоталитарными государствами. В случае войны каудильо предпочел бы нейтралитет, но будет на стороне Оси, поскольку считает, что его режим не устоит, если в большой войне одержат победу демократические страны. Далее, явно не учитывая того, что Испания находится в состоянии банкротства, Франко сообщил о развернутой программе перевооружения ВМФ и ВВС. Он подчеркнуто восхищался Муссолини. В послании, привезенном Чано из Рима, Муссолини отметил два существенных обстоятельства: первое — «Я считаю реставрацию монархии в высшей степени опасным делом для режима, так победоносно основанного Вами ценой стольких жертв и такой крови»; второе — «Ничего не ждите от Франции и Англии; это, по определению, непримиримые враги Вашей Испании». И то и другое звучало как музыка для каудильо. Франко, оставив свою обычную сдержанность, сказал Чано, что ожидает от дуче «инструкций и директив». Чано показалось, что каудильо находится под большим влиянием личности Муссолини и он нуждается в дуче в мирное время так же, как нуждался в нем во время войны56.
Франко, мечтающий о возрождении империи и польщенный тесными связями с державами Оси, в этот период отнюдь не отличался холодным реализмом. Он свысока отзывался о Португалии, а по поводу ее помощи националистам во время Гражданской войны говорил, будто эта страна просто-напросто «спасала свою шкуру, поскольку знала, что от красных ей ждать нечего». Португальский посол сказал, что каудильо помешался в своем упоении властью57. Сильно преувеличивая свою значимость в международных делах, Франко вполне реалистически оценивал свои возможности в том, что касалось внутренних проблем страны. В третью неделю июля каудильо на короткое время отвлекла от международных дел мятежная выходка его давнего противника генерала Гон-сало Кейпо де Льяно. Тот с самых первых дней Гражданской войны, по сути дела, независимо правил Андалусией. Кейпо никогда не скрывал, что он невысокого мнения о Франко — как военачальнике, так и человеке, — и называл его «эгоистичным и мелочным» (egoistą у mezquino). Кейпо открыто говорил о нарушениях, допущенных при назначении Франко генералиссимусом, и дал ему кличку Толстозадая Пака (Раса la culona). Нашлось множество доброхотов, пожелавших передать это каудильо58.
Кейпо безжалостно критиковал и Серрано Суньера. В нем видели возможного лидера военной оппозиции Фаланге. В мае 1939 года Бейгбедер сообщил Франко из Тетуана, что Кейпо зондирует почву, намереваясь создать директорию, которая заменит Франко и нейтрализует Фалангу59. Когда германский легион «Кондор» вернулся на родину, Кейпо без разрешения каудильо и к большому его неудовольствию, вылетел в Берлин раньше легиона, чтобы приветствовать «Кондор» там. Франко выждал момент, когда Кейпо зайдет слишком далеко и публично проявит неуважение к нему. Произнося речь перед 104 андалусскими алкальдами 18 июля, Кейпо де Льяно выразил возмущение тем, что каудильо наградил военным орденом — Крестом Святого Фернандо с лаврами — город Вальядолид, а не Севилью, цитадель Кейпо. Его раздражение объяснялось тем, что Севилья сыграла значительную роль в восстании (alzamiento), а Вальядолид был центром фалангистского движения. Он решил, что, оказывая такую честь Вальядолиду, хотели угодить Серрано Суньеру. Намек на хрупкого Серрано поняли все: «Если дела пойдут и дальше в том же духе, то, естественно, хрупкие, как глиняные игрушки, дураки выйдут в герои» (tontos fra'giles сото juguetes de barro se conviertan en hėroes).
Оскорбления Кейпо и публичное утверждение, что Франко опирается на Серрано Суньера, сильно задели каудильо, и он начал действовать. Двадцать седьмого июля Франко выманил Кейпо из Севильи, сославшись на то, что в Бургосе необходимо провести «консультации». Командовать Севильским военным округом он направил генерала Солчагу. Франко брал реванш, считая, что снес слишком много унижений от дерзкого Кейпо. На личной встрече, неприятной для Кейпо, генералиссимус показал ему копии, снятые с его писем. Кейпо и в самом деле отпускал оскорбительные замечания в адрес Франко. Смещенного «вице-короля» Андалусии держали под домашним арестом в бургосском отеле, а затем направили в Италию — он возглавил там испанскую военную миссию60. Даже самого Франко, умевшего держать в руках своих внутренних противников, удивило, насколько легко далась ему победа над Кейпо. С международными делами все было куда сложнее.