Именно в этот момент Франко снял с поста министра ВВС генерала Ягуэ. Недовольный медлительностью каудильо в делах, Ягуэ стал еще откровеннее критиковать его. Возмущенный мстительностью Франко, генерал приступил к реабилитации офицеров республиканских ВВС, в числе которых были и франкмасоны. Ягуэ, заняв крайние позиции в своем радикальном фалангизме, оказался вовлеченным в заговор по отстранению Франко от власти, в котором участвовал и генерал Агустин Муньос Грандес, действовавший, впрочем, более осмотрительно. Про участие в заговоре Ягуэ прознали спецслужбы, и 27 июня у него состоялся трудный и бурный разговор с каудильо, после которого генерал был лишен министерского поста и отправлен в ссылку в свою родную деревню Сан-Леонардо в провинции Сория. По неубедительной официальной версии, причиной его отставки стало то, что Ягуэ в беседе с Хором якобы сказал, будто Англия войну проиграла, и поделом ей. Ягуэ выразился не лучшим образом, но его реплика вряд ли была более оскорбительной, чем тон и содержание слов Франко в разговоре с Хором 22 июня120.
Франко, Серрано Суньер и Бейгбедер каждый по-своему, с равной степенью раболепия вели себя по отношению к Третьему рейху, а пресса неистовствовала в нападках на Англию, так что инцидент с Ягуэ в этом смысле не показателен121. Германским военнослужащим в форме, на танках и бронетранспортерах позволялось пересекать испанскую границу, а некоторые из них участвовали в небольших импровизированных полуофициальных парадах победы. Генерал Хосе Лопес Пинто, командующий Бургосским военным округом, вместе со своим штабом, под военный оркестр, стоя рядом с германским послом и официальными представителями сан-себастьянского отделения нацистской партии, приветствовал командира германских войск, вышедших 27 июня на испанскую границу. Лопес Пинто устроил официальный прием в честь немцев, произнес тост «Да здравствует Гитлер!» (Viva Hitler). Лишь после неоднократных протестов Хора испанское правительство приняло меры и Лопеса Пинто сняли с его поста122.
Скрытного и загадочного Бейгбедера впоследствии стали принимать за англофила, но летом 1940 года он бьш, по существу, адептом Франко123. То аскет, то волокита, Бейгбедер, как утверждали, пленился величавой и юной баронессой фон Шторер. Летом 1940 года стало предельно ясно, что управление вопросами внешней политики всецело взяли на себя Франко и Серрано Суньер. Последний, воспользовавшись любовными похождениями Бейгбедера, внушил каудильо сомнения в его благонадежности124. В безнадежной попытке сохранить свой пост, Бейгбедер стал еще более настойчиво демонстрировать свои прогерманские настроения. Так, 23 июня Бейгбедер предложил задержать герцога и герцогиню Виндзорских, которые проезжали по испанской территории с юга Франции в Лиссабон, на случай, если немцы пожелают вступить с ними в контакт125.
Возможно, считая Бейгбедера маловлиятельной личностью, Шторер решил прояснить вопрос о герцоге Виндзорском через Серрано Суньера, который, в свою очередь, обратился за советом к каудильо. Сопровождать герцога было поручено испанскому дипломату Хавьеру Бермехильо — «Тигру», и его личные доклады заставили Франко поверить, что бывший король мечтает о роли миротворца. Летом 1940 года Серрано Суньер и Франко принимали деятельное участие в германских махинациях, направленных на то, чтобы воспрепятствовать герцогу Виндзорскому занять пост губернатора на Багамах, поскольку немцы хотели использовать его на мирных переговорах с Англией против «черчиллевской клики». Множество раз в операции использовался Николас Франко, посол в Лиссабоне; в Португалию направили и Мигеля Примо де Риверу, главу мадридского отделения Фаланги. Ему было велено уговорить своего друга герцога не ехать на Багамы. В надежде соблазнить герцога ролью английского Рудольфа Гесса ему сообщили через Анхела Алкасара де Веласко, одного из испанских эмиссаров и близкого Серрано Суньеру человека, что британская секретная служба разработала план его убийства126. Однако все эти потуги оказались тщетными.
Летом Франко все так же высокомерно держался с Хором. Он, несомненно, получил огромное наслаждение, передав ему во второй половине июня условия мира, предлагаемые Гитлером127. Каудильо уполномочил Бейгбедера предложить Хору добрые услуги Испании по передаче в Берлин британской просьбы о прекращении огня128. Хор полагал, что единственным способом удержать Испанию от вступления в войну могла стать политика нагнетания антивоенных настроений в Испании и выражение готовности предоставить ей помощь в предотвращении надвигающегося голода. Недоброжелатели Хора считали такую тактику попустительством Франко. Попытки сбросить каудильо казались Хору безрассудными, ибо немцы могли воспользоваться успехом левых как предлогом для вторжения в Испанию. С другой стороны, в целях сдерживания Франко Хор считал весьма целесообразными массовую обработку и даже подкуп высших офицеров испанской армии129.