Глава 2 СТАНОВЛЕНИЕ ГЕНЕРАЛА
1922—1931 годы
Франко еще только закладывал основы своего общественного имиджа, а среди солдат он уже пользовался большой популярностью благодаря тщательной разработке планов боевых операций и своему личному участию в вылазках во главе подразделения. Он любил штыковые атаки, считая их мощным средством устрашения противника. Его подвиги широко освещались в испанской прессе, из него сделали национального героя, «аса Легиона». Генерал Хосе Сан-хурхо, один из героев африканской кампании и командир Франко, как-то пообещал ему: «Вы попадете в госпиталь не от пули марокканца — я сам сшибу вас камнем, если еще раз увижу в бою на коне»1.
В июне 1922 года Санхурхо представил Франко к званию подполковника — за действия при взятии Надора. Поскольку высшие военные инстанции были все еще заняты разбором катастрофы под Анвалем, представлению не дали ходу. Тем не менее Милян Астрай был произведен в полные полковники, а сам Санхурхо — в генерал-майоры. Франко же просто наградили медалью. Возмущенный критикой армии со стороны гражданских властей и намерениями правительства уйти из Марокко, Милян Астрай сделал ряд необдуманных заявлений, и 13 ноября 1922 года его отстранили от командования Легионом. К досаде Франко, его не поставили на место Миляна, поскольку он был слишком молод и имел всего лишь звание майора. Командиром стал подполковник Рафаэль де Валенсуэла из «регуларес». Обойденный по службе, Франко ушел из Легиона. Человек, который вместе с Миляном стоял у истоков этого военного формирования, должно быть, посчитал для себя неприемлемым оказаться заместителем у новичка2. Франко попросился в Испанию и был направлен обратно в Овьедо.
К неудовольствию большинства армейских офицеров, провал под Анвалем усилил пацифизм левых и нанес урон репутации армии и короля. Получило широкое распространение мнение о том, что именно Альфонс XIII подстрекал Сильвестре к молниеносному наступлению3. В августе 1921 года генералу Хосе Пикассо было поручено расследовать причины поражения. Доклад Пикассо заканчивался обвинением тридцати девяти офицеров, включая Беренгера, которому 10 июля 1922 года пришлось уйти с поста верховного комиссара в Марокко. Осенью 1922 года выводы Пикассо оказались на рассмотрении комитета кортесов, вошедшего в историю, как «Комитет по ответственности», и созданного с целью дать политическую оценку военному поражению. При обсуждении блестящий оратор, депутат от социалистов Индалесио Прьето заявил, что армию поразила коррупция, а потому опрометчивость Сильвестре не могла не привести к поражению. Депутат-социалист призвал к закрытию военных академий, роспуску интендантской службы и увольнению из армии высших офи-церов-«африканцев». Его речь была опубликована и разошлась на листовках в сотнях тысяч экземпляров4.
Беренгера заменил генерал Рикардо Бургете, под началом которого Франко служил в Овьедо в 1917 году. Бургете в качестве верховного комиссара следовал предписаниям правительства умиротворять повстанцев подачками, а не военной силой. Двадцать второго сентября 1922 года он заключил сделку с разжиревшим и потерявшим боевой пыл эль-Райсуни. В результате эль-Райсуни стал правителем Джибалы от имени Испании, получил свободу рук и большую сумму денег. Поскольку испанцы уже обложили эль-Райсуни в его резиденции — городке Тасарут, центре провинции Джибала, — его власть стала бы ничтожной, приди испанцам в голову занять этот населенный пункт. Но власти продолжали вести непоследовательную половинчатую политику, и испанские войска ушли с территории, контролировавшейся человеком, который был на грани поражения. У того прибавилось денег, и власть его укрепилась.