Следя с некоторой нервозностью за развитием событий, президент Никсон все больше приходил к убеждению, что только восхождение на трон Хуана Карлоса еще до смерти Франко может воспрепятствовать «хаотичному или анархистскому развитию ситуации». Он отправил генерала Вернона Уолтерса с секретной миссией — узнать от самого Франко его планы на будущее. В феврале 1971 года Уолтерс встретился со «старым и слабым» каудильо и Лопесом Браво. После короткой беседы сильно подряхлевший Франко поручил передать президенту, что «порядок и стабильность в Испании гарантированы своевременными и необходимыми мерами, которые я принимаю». На Вернона Уолтерса произвело глубокое впечатление то, «с каким спокойствием и без лишних эмоций Франко говорил на тему» своей смерти. Уолтерс прозондировал мнение нескольких своих друзей из испанских вооруженных сил. Все они не считали, что Франко возведет Хуана Карлоса на трон до своей смерти, однако полагали — он назначит премьер-министра. Так или иначе, любые проблемы, заверили высокомерно Уолтерса, будут «с легкостью решены вооруженными силами». Их уверенность, однако, выглядела абсолютно лишенной основания.
Между тем Франко утрачивал тот инстинкт, благодаря которому удерживал равновесие внутри режима, а его собственное семейство стало испытывать серьезные трудности. Брат Николас оказался замешанным в крупном скандале, связанном с хищением четырех миллионов литров оливкового масла. Во время судебного расследования шесть человек погибли при таинственных обстоятельствах.
18 марта 1972 года мания величия доньи Кармен еще более возросла благодаря женитьбе чрезвычайно амбициозного Альфонсо де Бурбон-Дампьера (сына дона Хайме, брата дона Хуана) на старшей внучке Франко, Марии дель Кармен Мартинес Бордиу. После роскошной церемонии, на которой в числе немногих иностранных гостей присутствовала Имельда Маркос, донья Кармен потребовала, чтобы к ее внучке обращались не иначе как «ваше высочество», а когда та входила в комнату, все должны были приседать в книксене. Этот союз давал возможность продолжить королевскую династию в рамках семьи Франко, что привело в величайшее возбуждение донью Кармен и еще больше распалило амбиции противников Хуана Карлоса. Но каудильо подобная идея не слишком привлекала. Ему совсем не хотелось, чтобы муж его внучки, на которого он имел очень небольшое влияние (или даже вообще никакого), влиял на будущее самого Франко. Несмотря на назойливые требования Альфонсо, чтобы ему был дан титул, сравнимый с титулом Хуана Карлоса, каудильо не стал в этом содействовать новому родственнику.
4 декабря 1972 года Франко исполнилось восемьдесят лет. Испания, которой он правил, выходила из-под его контроля. Когда в январе 1973 года испанские епископы опубликовали пространную декларацию, в которой официально подтверждалась их приверженность политическому нейтралитету, независимость от государства и уважение политического плюрализма, последние остатки симбиоза церкви с властью каудильо были разбиты вдребезги. Действия церкви выглядели вполне естественными, ведь режим, от которого она пыталась дистанцироваться, имел вызывающее сходство с тем, который Ватикан поддерживал в сороковые годы, чем себя и скомпрометировал.
В апреле 1973 года полиция застрелила забастовщика в пригороде Барселоны. 1 мая член крайне левой маоистской организации ФРАП во время демонстрации заколол полицейского кинжалом. Правые офицеры и фалангисты, ветераны войны, взывали о мести. Франко, однако, отнесся к этому философски. По его мнению, ФРАП — «собака, которая лает… На деле же это ничтожное меньшинство, которое лишний раз подтверждает нашу жизнеспособность и способность к сопротивлению нашей Родины». Эта беспечность могла указывать на то, что он утрачивает контакт с реальностью или же по-прежнему ощущает необходимость во внешнем враге, чтобы вернуть осознание самого себя. В любом случае его реакция не слишком успокоила ни правых, ни левых.
Напуганный растущим влиянием крайне правых, Томас Гарикано Гоньи, заменивший Алонсо Вегу в качестве министра внутренних дел, 2 мая подал в отставку. При виде быстрой эскалации баскского экстремизма Франко наконец убедил упиравшегося семидесятилетнего Карреро Бланко стать председателем Совета министров на пять лет и сформировать новое правительство. Пост заместителя занял Торквато Фернандес Миранда. Настояв лишь на включении в правительство сторонника жесткой линии Карлоса Ариаса Наварро, бывшего прокурором во время репрессий в Малаге в 1937 году и любимчика его жены, утомленный и равнодушный Франко просто принял все предложения по составу «похоронного кабинета». Если согласиться с анализом Хью Ле-тэна, этот триумвират старцев был не в самой лучшей форме, чтобы держать в своих руках бразды правления.