Ряды посланцев Бальдуэна поредели, обратно в Иерусалим вернулись только двое из троих, Ираклий и Рожер де Мулен, старик Арнольд де Торрож скончался в пути. Тамплиеры после бурных дебатов, вызванных обсуждением кандидатур двух претендентов на освободившийся пост — гранд командора Иерусалима, казначея Дома Жильбера Хрипатого и сенешаля Жерара, избрали своим новым главой последнего. Это означало, что теперь врагом Раймунда становился, ни больше ни меньше, весь орден Храма. Едва ли подобный расклад добавлял радости умиравшему королю, который думал о единственном преемнике, которого мог теперь назначить после себя[86].
— Вот что я решил, шевалье Жослен, — начал он после очередной паузы. — Возьмите на столике пергамент, чернильницу и перо.
— Осмелюсь спросить, сир, это ведь будет черновик?
— Да.
— Так, может, лучше взять церу?
— Я сам знаю, что лучше, берите пергамент, — повышая голос, потребовал король. — Пишите по-латыни следующее: «Я, Бальдуэн, милостью Божией... — Когда Храмовник написал традиционную формулу, монарх продолжал: — Желаю, чтобы все члены Высшей Курии, все бароны земли, патриарх Святого Града Господнего и все духовные иерархи, а также магистры братства Храма Соломонова и братства святого Иоанна поклялись перед Господом мне, ныне стоящему при кончине греховного существования, что по смерти моей они изберут своим правителем племянника моего Бальдуэнета, сына моей сестры Сибиллы и маркиза Гвильома Монферратского, что станут слушаться его; регентом же королевства и попечителем юного монарха сделают графа Триполи и князя Галилеи Раймунда, моего двоюродного дядю... Почему вы не пишете, шевалье?
— Я пишу, сир, — проговорил Жослен.
— Но я не слышу, как скрипит перо.
— Оно... оно засорилось, государь...
— Господи ты Боже мой! — в сердцах воскликнул король. — Отчего, когда произносишь имя Раймунда де Триполи, у всех немедленно что-нибудь случается?! Точно имя дьявола упоминаешь!
Он хотел добавить ещё: «Немедленно пишите, шевалье, или я велю выгнать вас вон!» — но, подумав, что никому не станет от этого лучше, спросил устало:
— Что вы написали?
— Регентом королевства и попечителем юного короля сделают графа... — отчеканил Храмовник и добавил: — Потом перо...
— Хорошо, — перебил его Бальдуэн. — Поскольку это всё равно черновик, вычеркните слово «попечителем». Довольно с графа и регентства. Напишите так: «Прокуратором Святого Града Господня и всего королевства латинян да изберут они графа Раймунда... — да, не забудьте проставить все его титулы и написать, что за труды ему на период исполнения государственных обязанностей будет пожалован город Бейрут с пригородами. — Попечителем же юного короля пусть сделают моего дядю, сенешаля графа Жослена Одесского...» Так и в самом деле лучше, — подытожил он. — Если мальчик, да защитит его Господь, умрёт, графа, по крайней мере, нельзя будет обвинить в злом умысле.
Рыцарь, старательно фиксировавший волю короля, не расслышал его последних слов и спросил:
— Простите, ваше величество, что вы сказали?
— Если Всевышнему будет угодно призвать моего наследника к себе до достижения им возраста, подобающего для самостоятельного правления... Это тоже надо записать, но постойте пока... — Бальдуэн задумался. Он представил себе тщедушного семилетнего мальчика и уточнил: — До достижения им десятилетнего возраста, пусть граф Триполи остаётся бальи до тех пор, пока четыре величайших государя Европы: апостолик римский, короли Англии, Франции и император Рима — не соберутся на суд и не изъявят своего решения поддержать права той из дочерей моего отца короля Аморика, которую сочтут наиболее достойной трона Иерусалима.
— Но её высочество принцесса Сибилла — ваша сестра, государь? — напомнил Жослен, видимо решив, что король забыл о данном факте. — Она старшая из дочерей вашего батюшки, покойного короля Аморика.
86
Арнольд де Торрож умер 30 сентября 1184 г. в Вероне. Гранд командор Жильбер (Gilbert Erail), которому братия в тот раз предпочла Жерара де Ридфора, со временем все же добился своего. Позднее (в 1189 г.) он стал магистром Прованса и Испании, затем (1190—1193) магистром Западных провинций