Хозяин, как и полагается, устроил для гостей знатный пир, а утром, едва рассвело, все сели в сёдла и отправились дальше. Вернее, так, отправились дальше все, кроме сира Балиана, у которого возникли срочные дела дома. Поэтому решили по-другому: все члены миротворческой миссии отправятся на север, чтобы утром 1 мая встретиться в Кастеллум Фабе — замке Ла Фев в Эсдрилонской долине.
Вечером 30 апреля, когда барон Наплуза с несколькими своими рыцарями уже садился в седло, чтобы за ночь покрыть следующие пятнадцать лье, отделявшие его город от условленного места встречи, из Тивериады неожиданно прибыл гонец с известием, прочитав которое Балиан пришёл в замешательство.
— Но зачем всё это? — спросил он учёного слугу, грума и старшего оруженосца Эрнуля, впоследствии автора одной из лучших хроник Утремера ХП столетия. — Почему он согласился?
— О чём вы, мессир? — естественно, поинтересовался оруженосец; сеньор всё ещё продолжал держать письмо в руке.
Вместо ответа барон протянул Эрнулю послание из Тивериады.
— На, сам почитай, — предложил он и добавил со вздохом; — Говорил я ему, что Саладин из тех, кому палец в рот не клади, того гляди, руку по локоть оттяпает? Говорил! А он...
Прочитав послание графа Триполи, хронист потемнел лицом и — господин, ценя учёность слуги, довольно много позволял ему, — произнёс:
— Но... это же измена, государь? Явная измена? Что же будет?
— Может, ещё и ничего, — теша себя тщетной надеждой, проговорил сеньор Наплуза. — Если граф догадался послать такие известия по всем городам и крепостям Галилеи, тогда есть шанс, что всё обойдётся. По крайней мере, не случится беды, хотя... Господи Боже, неужели всё напрасно? Сколько я убеждал этого мальчишку прекратить ссоры с графом! Вроде бы убедил, так вот на тебе! Теперь сенешаль и его клика начнут зудеть на ухо королю: вот, поверили вы графу Раймунду и его доброхоту Балиану, а они вон чего удумали! Силу демонстрируют, мол, не отдадите Бейрут обратно, завтра в союзе с Саладином на вас пойдём, не побрезгуем — зря, что ли, давно с агарянами кумимся? Вот и верь им после всего! Я прямо слышу, как они это говорят!
Но Эрнуль, предпочитавший пользоваться больше пером, чем языком, как любой, кто много слушает и наблюдает, давно уже изучил господина и знал — не из-за того, что и кто скажет, так разволновался он сейчас, другое страшило барона.
— А его сиятельство граф знает, что к нему едет гранмэтр Храма? — спросил хронист.
— Должен. Я же послал Караколя вперёд, когда мы выезжали. Думаю, он уже доскакал в Тивериаду. — Сомневаясь в том, что всё сделал правильно, Балиан добавил: — Надо было известить его заранее, но я же не знал, поедет магистр или нет. Король настоял, я согласился с условием, что с Жераром де Ридфором не будет свиты. Ведь таким образом получается, будто он просто составляет нам компанию. — Барон Наплуза вздохнул: — По крайней мере, я надеялся, что сумею убедит в том сира Раймунда. — Вспомнив об уехавших вперёд делегатах, Ибелин закончил, не слишком, впрочем, оптимистично: — Хвала Господу, что нет с ними ни одного тамплиера, кроме самого магистра и двух его товарищей. Так, может, ничего ещё и не случится?
— Да, — согласился Эрнуль. — В одиночку магистр вряд ли сумеет натворить бед. Не станет же он в самом деле один атаковать семь тысяч конников Саладина? Это же смешно, правда?
Сеньор между тем не разделял оптимизма слуги.
— М-да... Если только... — покачав головой, начал Балиан и принуждённо улыбнулся, прогоняя печаль. — Ладно, нечего гадать на звёздах. Выступаем!
Однако, едва маленький отряд барона Наплузского выехал за ворота, как столкнулся с посланником епископа Себастии[100], находившейся всего в каких-нибудь двух-двух с половиной лье от Маленького Дамаска. Епископ напоминал сеньору о своём приглашении на мессу в честь дня святых Филиппа и Якова.
«А чёрт! — мысленно в сердцах воскликнул сир Балиан. — Как же я забыл? Придётся сделать небольшой крючок. Как же некстати в самом-то деле?! Впрочем... — Тут он подумал о том, что Эрнуль, конечно же, прав. Граф Раймунд, разумеется, разослал уведомления о необычном рейде сарацин в Галилею по всем её градам и весям. А раз так, то гонец, отправленный в крепость Ла Фев, расположенную почти вдвое ближе от Тивериады, чем Наплуз, наверняка прискакал туда ещё засветло[101]. — Ничего, придётся не поспать ночку — поскачем в землю Эсдрилонскую сразу после утрени. К полудню доберёмся. Всё равно до конца дня в Тивериаду нам теперь из-за турок не проехать».
101
От Тивериады до замка Ла Фев, расположенного на дороге, которую избрали делегаты миссии, 22 римских мили. Между Наплузом и все той же Ла Фев — 35.