Впрочем, даже находясь в состоянии сильнейшего волнения, Жослен всё равно понимал — наследник Петры несчастен куда больше, чем он, потому что для Храмовника выход существовал, а для Онфруа — нет. Хотел он того или нет, ему всё равно пришлось бы оставаться тут.
— Ступай, не держу, — сказал князь, как показалось рыцарю, с одобрением и прибавил: — Что стоишь? Ты свободен.
И Жослен ушёл.
Выслушав просьбу молодого рыцаря, гранмэтр Жерар позвал новых товарищей, заменивших храбрецов, которые сложили головы у ключей Крессона; затем отдал какое-то распоряжение слуге-сарацину и, когда тот, поклонившись, удалился, произнёс:
— Я бы предпочёл устроить твоё торжественное посвящение в члены Дома после боя прямо на поле, среди трупов врагов, и, как и полагается, при полном собрании капитула, но... сейчас момент особый, мы выступаем в поход. Как знать, какова воля Господа? Может статься, он судил тебе, как и каждому рыцарю, с честью пасть в сражении за Святой Крест Господень? Ты сражался, как рыцарь Христа, и потому имеешь право умереть, нося на плечах плащ с красным восьмиконечным крестом. Итак, приступим. Поклянись братьям в том, что ты по роду рыцарь!
Жослен с удивлением уставился на магистра, взявшего на себя роль прецептора.
— Мы знаем, что ты рыцарь, — пояснил тот с некоторым недовольством, — но таковы правила. Мы спросим тебя трижды и перейдём к следующему вопросу не ранее, чем трижды услышим чёткий ответ. Ну же?
Кандидат в члены Дома Храма исполнил повеление. Жерар удовлетворённо кивнул:
— Замечательно. Продолжим.
Процедура требовала, чтобы вступающий в орден клятвенно подтвердил, что он законнорождённый и не состоит в браке, что находится в добром здравии и не обременён долгами, исповедует католическую веру, не находится под действием церковного отлучения и, кроме того, не является членом какого-нибудь другого братства. Каждый вопрос, как и первый, прецептор задавал трижды, и принимаемый отвечал. Потом один из товарищей главы ордена подсказал кандидату, чтобы тот униженно попросил у Жерара воды и хлеба.
— Крепко подумай, рыцарь, прежде, чем принять решение, — сурово глядя на Жослена, проговорил магистр. — Знай же, ты должен будешь отринуть собственные желания и полностью подчинить себя чужой воле. Ты должен будешь поститься, когда захочешь есть, бодрствовать, когда захочешь спать, терпеть жажду, когда захочешь пить. Сможешь ли ты соблюдать эти условия, дорогой наш брат, не потому ль ты хочешь вступить в нашу общину, что прежде наблюдал только лишь внешнюю сторону нашей жизни? Ты видел лишь, что мы ездим на добрых лошадях, носим дорогие доспехи, хорошо питаемся и имеем справную одежду, не решил ли ты, что вся жизнь наша — сплошное удовольствие? Не получится ли так, что ты обнаружишь, что подчиняться чужой воле, отказавшись от своей, весьма обременительно для тебя? Ещё раз предупреждаю тебя, когда пожелаешь ты остаться в этой стране, тебя могут отправить за море; когда захочешь быть в Иерусалиме, тебя пошлют в Триполи, или в Антиохию, или в Армению, или в Апулию, или в Сицилию, или в Ломбардию, или во Францию, или в Бургундию, или в Англию. Поклянёшься ли ты теперь именем Господа нашего и Святой Богоматери, что всегда будешь выполнять указания магистра Храма и всех тех, кто поставлен над тобою?
— Да, государь мой, если то угодно Господу, — произнёс одними губами товарищ Жерара, и Жослен слово в слово повторил сказанное.
Магистр предупредил рыцаря о том, что теперь его оружие рыцаря и боевой конь должны будут всегда находиться при нём, и спросил:
— Клянёшься ли ты всегда и везде без устали сражаться с неверными?
— Да.
— Знай же, что рыцарь Христа не может развернуть коня и самовольно покинуть поле битвы. Не может без приказа сдать крепость, отдать или уступить за плату что-либо из имущества братии врагу. Где бы он ни находился, член Дома Храма не имеет права оставить без помощи христианина. Ну и, конечно, тебе придётся забыть об удовольствиях, и не только о плотских утехах в обществе женщин, тебе нельзя будет также принимать ванну, пользоваться лекарствами, делать себе кровопускание и без разрешения начальника отлучаться с территории общины в город.