Власть правительства уступила место порыву масс. Законность была подменена «классовым чутьем», а военная дисциплина — «революционной сознательностью». Единого руководства вооруженными силами практически не осуществлялось. Милиция несла большие потери в столкновениях с противником и отступала. Полного разгрома республиканцам удалось избежать лишь потому, что мятежники переживали сходные трудности, и сил для решительного наступления на Мадрид у них не было. Войскам, направленным Молой для взятия столицы, удалось добиться лишь частичных успехов: преодолевая упорное сопротивление сторонников республики, националисты занимали город за городом, но главная цель оставалась недосягаемой.
Мятеж, в том виде, как он первоначально замышлялся, потерпел неудачу. Республика оказалась прочнее, чем предполагали заговорщики, расчет на то, что она падет за сутки-двое, не оправдался. Испания, ее территория, население, хозяйство, промышленный и военный потенциал оказались поделенными примерно поровну между националистами и республиканцами, причем на стороне последних оказались мощнейшие промышленные центры: Мадрид, Барселона, Бильбао, Сантандер. Верность республиканскому правительству сохранила большая часть военного флота и значительная часть испанских ВВС. В парках и арсеналах правительственной зоны находилась примерно половина вооружения и техники армии. Правда, армия была распущена, а ее вооружение использовалось партийными дружинами, добровольцами. Новые вооруженные силы еще надо было создать.
Неудача военного переворота объясняется рядом причин, среди которых первой и важнейшей является позиция, занятая военным флотом, поддержавшим правительство Второй республики, а это не позволило задействовать Африканскую армию, главный козырь традиционалистов.
Вторая причина заключалась в том, что заговорщики, верно оценившие слабость правительства Второй республики, не учли энергии и возможностей политических партий и движений, его поддерживавших и сумевших организовать массы сторонников республиканского режима.
Не меньшее значение в неудаче имела слабая координированность действий и пассивность руководства мятежников, нередко предпочитавших активным действиям на улицах пассивное выжидание в казармах. Это особенно заметно при сопоставлении действий мятежных военных в Андалусии и в Мадриде. Энергия генерала Кейпо заменила ему войска и принесла успех, а пассивность Фанхуля в столице свела на нет возможности достаточно мощной группировки.
Итак, мятеж не принес его инициаторам быстрой и полной победы. Половина Испании не признала власти восставших генералов, в руководстве националистов царила растерянность и подавленность. В сложившейся ситуации мятежникам оставаясь либо бежать или «идти с повинной», либо продолжить борьбу. Одним из немногих генералов, не потерявших надежды на успех, был Ф. Франко. Он здраво рассудил, что рано говорить о поражении, пока не задействована сила, на которую мятежники делали основную ставку — Африканская армия.
Франко не был центральной фигурой разворачивающихся событий, главные роли на первых порах исполняли другие. В созданном 23 июля в Бургосе первом правительстве националистов — Хунте национальной обороны — для Франко не предусматривалось никакого руководящего поста. Возглавил Хунту генерал Кабанельяс. В ее состав вошли генералы Э. Мола, М. Понте, Ф. Давила и А. Соликет. По отношению к Франко Хунта лишь подтвердила его назначение на пост командующего Африканской армией. Отстранив Франко от политической власти, Хунта оказала ему, сама того не ведая, серьезную услугу. Африканский генерал, первым провозгласивший утром 18 июля начало националистского восстания, оказался в глазах многих наименее виновен в первоначальной неудаче мятежа. Отодвинутый от политических рычагов, Франко продолжал активно работать.
В поисках выхода из сложившейся ситуации он решил обратиться к Германии и Италии с просьбой о предоставлении боевых самолетов для переброски Африканской армии в Испанию. Письмо Франко к Гитлеру, посланное 26 июля и переданное по специальным каналам, получило отклик. В последних числах июля в Марокко приземлилась первая двадцатка многоцелевых самолетов «JA-52». Эти машины можно было использовать не только для бомбометаний, но и как транспортные. Почти одновременно Муссолини согласился предоставить Франко бомбардировщики. С получением самолетов началась переброска частей Африканской армии в Испанию. Бомбардировщики использовались для прикрытия морских перевозок, а «Юнкерсы» послужили Франко средством для наведения первого в мировой военной истории «воздушного моста». Невиданные раньше темпы перевозок позволили Франко нагнать упущенное время. В начале августа Африканская армия в полной готовности оказалась на юге Испании, составив самую мощную Юго-Западную группировку мятежников.